И они встретились взглядами…. Тут-то и произошло то, что очень трудно поддаётся описанию. Он, или Оно, не рвало Ведающего на куски, не жарило его на огне, не пило из него кровь, нет. Оно просто заглянуло ему в глаза и всё, но этого было достаточно, чтобы он взвыл от Ужаса. Он выл, как одинокий волк, попавший в капкан и готовый отгрызть себе лапу, чтобы не попасть в руки охотника. Он выл так, что от этого воя проснулась его жена и прибежала к нему в комнату, села рядом, взяв его за руку, испуганная до полусмерти и не понимающая, что с ним происходит и чем ему помочь. А чем она могла ему помочь? Да ничем, если он сам в это время даже не в силах был открыть глаза…. И что могло вытащить его из этого Мрака, что? Только Свет….
Ведающий мысленно поднял голову и увидел его. Свет был далёкий, тусклый, еле пробивающийся сквозь Мрак, но и этого хватило, чтобы он очнулся. Он очнулся, но ему было так жутко, что не хотелось снова закрывать глаза, а не закрыть их, опять-таки – не было сил. Помощь, ему нужна была помощь, и он попросил жену лечь рядом с ним. Она легла и обняла его….
Его веки опять сомкнулись, помимо воли, хотя он не спал, и он вновь опустился Туда, но в этот раз угодил в другое место – прямо на праздник, на оргию к Демонам, беспрерывно кружащимся в вихре своих же необузданных страстей и желаний, которым не было ни конца, ни края, ни удовлетворения. Демоны с женскими обличиями танцевали вокруг него, кусая, скалясь и вовлекая в свою дикую пляску, а он, Ведающий, лежал в это время в своей комнате, на своей кровати, и его тело трясло, как в лихорадке.
И вдруг он увидел то, чего никак не ожидал здесь увидеть, то, что Бог не хотел показывать ему до этого момента. Мерзкая тварь, появившаяся из Мрака, ползла на брюхе прямо к нему; гадина с прекрасным Ангельским Ликом… «Господи! Этого не может быть…», – взмолился Ведающий, но это было так. Он узнал её, её невозможно было не узнать, ибо это была она – его возлюбленная. Тварь подползала всё ближе и ближе: спокойная, вальяжная, как Королева, слегка улыбающаяся и от этого стающая ещё более омерзительней….
И его опять охватил Ужас, и он не выдержал. Он снова мысленно поднял голову и увидел в вышине тусклый Свет и птицу – белую голубку, которая парила высоко-высоко между Землёй и Небом, между Мраком и Светом. Это была её Душа – белая, незапятнанная птица. Он знал, он чувствовал, что это её Душа. Но почему она не поднимается к Свету, почему? И вдруг он понял – почему: потому что она продана…. Она продала свою Душу! Продала, предав Её. Продала, предав Истинную Любовь, подаренную Богом, продала за всё те же пресловутые тридцать монет.
Он понял это и зарыдал. Нет, он не плакал тогда, лёжа в своей постели – он рыдал, и перед глазами его всё так же металась в испуге проданная белая голубка…. Он рыдал, и слёзы неудержимо стекали по щекам