У них был сын, соответствующего их браку возраста, которым Он гордился, потому что тот вырос человеком целеустремлённым, трудолюбивым, умным и очень порядочным. Ведающий сам же и прививал своему сыну эти качества, с самого детства, а теперь смотрел на него и радовался тому, что всё в принципе получилось так, как он и хотел: его сын вырос настоящим мужчиной.
Другое дело – женщина, жена Ведающего…. Несмотря на то, что она была миловидна, спокойна, хозяйственна и не глупа – он никак не мог найти с ней общего языка, общих интересов и общих привязанностей. Всю их совместную жизнь он провёл в борьбе с ней, стараясь переделать, перекроить, перестроить её, но у него не получалось этого сделать, так как она всё время сопротивлялась, хотя…. Хотя иногда ему казалось, что всё налаживается, но увы – это были всего лишь временные победы, а потом всё опять начиналось заново.
Любила ли она его? Наверное, да…. Он не знал точно. Любил ли он её? Наверное, да…. Этого он тоже не знал. Она всегда привлекала его, как женщина, а что ещё нужно мужчине, когда он молод и полон необузданных сил. Почему же он связал с ней свою судьбу, если сомневался в своих чувствах? Вопрос!! Скорее всего, им тогда двигала не Любовь, а обычный шопенгауэровский голос рода. Стремление воспроизвести здоровое потомство, увековечить себя в нём, и она подходила на эту роль, как никто другой. Она родила ему сына, и Ведающий остался доволен своим творением и спокоен за то, что его род не прервётся на земле….
Но время шло, и пропасть непонимания между ним и его женой росла с каждым днём, покуда не достигла таких размеров, что уже невозможно было даже докричаться друг до друга, и вся их жизнь неумолимо полетела в эту пропасть. Хотя со стороны всё выглядело вполне благопристойно, а иным даже казалось, что идеально.
Да, со стороны их отношения казались идеальными, и казалось бы всё было для счастливой жизни – практически всё, но не было главного: уже не было Любви, любви и взаимопонимания. И если без Любви ещё можно было как-то прожить оставшиеся годы, то без взаимопонимания и элементарного уважения – это сделать очень трудно. Это уже не жизнь, а доживание, а Он не хотел доживать то, что ему положено – он хотел жить. Жить по-человечески, не смотря на всю неприглядность и скудность окружающей его действительности.
И он продолжал бороться, лез из шкуры вон, стараясь обеспечить своей семье полноценную жизнь, но его супруга не ценила этих усилий. Он пытался объяснить ей прописные истины, но она не хотела ни слушать, ни понимать их, спрятавшись в своей уютной раковине, чтобы никто не нарушал её покой.
Она и сейчас не понимала его, когда он пытался, наконец, объяснить ей, чем занимается. Не поняла, когда он сказал ей, что хочет оградить их семью от того негатива, который присутствовал в его работе. Она не поняла всей серьёзности сказанного и просто в очередной раз отвернулась