– Выметайся!
Рыжая вдруг разрыдалась:
– Да оставь же меня, бессовестный негодяй!
На ногах она стоять не желала, и Пашка подхватил ее на плечо. Девичий кулачок слабо стучал по спине. Вот дурища! Но оставлять нельзя. Пристрелят сгоряча или так отдерут, что и как дышать забудет.
Скатились по лестнице. У двери Пашка прислонил девушку к стене:
– Дай огляжусь.
На углу у Сумской маячило несколько фигур с винтовками. Кто такие, Пашка рассмотреть не успел, – сверху, от улицы Гоголя, зацокали копыта.
Поспешно задвигая запор, Пашка зашептал:
– Слушай, здесь черный ход есть?
Девушка сидела, тупо опустив голову и поглаживая голые колени. Пашка с тоской догадался, что нужно было ей все-таки туфли найти. Во дворе клацали копыта. «Удрали, сволочи, – заорал кто-то. – Ничего, догоним». Затопали по брусчатке сапоги.
Пашка подхватил девушку за локти, потащил к лестнице. Окно было закрыто, пришлось выдернуть из кармана отвертку, поддеть шпингалет. Пашка рванул раму, за пыльными стеклами открылся короткий, сдавленный высокой кирпичной оградой дворик.
– Лезь!
– Я ноги поломаю, – вяло сказала девушка.
– Помогу, не бойся, – Пашка выбрался на карниз первым. Рыжая попятилась было к лестнице наверх, но парень ухватил за плечо: – Да бежим же, дурища ты этакая!
Ухватил за запястья, осторожно опустил вниз, пока девчонка не коснулась земли пятками в подранных чулках. Уцепившись за край окна, собрался прыгнуть сам. Внизу зашлепали босые ноги, – рыжая вдруг побежала вдоль стены.
– Стой! Куда?! – шепотом заорал Пашка.
Девушка уже завернула в подворотню.
Пашка спрыгнул и услышал звонкий крик на улице:
– Господа офицеры, спасите! Там большевик прячется!
– Господа, поднимите барышню, – заорал кто-то зычным командным голосом. – К делу, господа, не упустите мерзавца. Ефремчук, дом оцепить. Чтоб ни одна краснопузая вша не уползла.
Пашка закрутился под окном. Куда?! Спрятаться негде. Забор высоченный. Обратно в дом? Обложат, как хорька. А-аа, запрыгнуть, что ли?
Он разбежался, ударив в кирпичную стену носком сапога, метнул тело вверх. Пальцы правой руки дотянулись до гребня стены. Левая, хоть и сорвала ногти, но тоже помогла удержаться. Недаром столько времени на турнике провел. Подтянулся, закинул ногу на гребень.
– Вон он! По ногам цельтесь, господа!
Убегая по узкому гребню стены, Пашка краем глаза увидел фигуры, выскочившие из подворотни. Яркие белые околыши фуражек, малиновые тульи. Дроздовцы – ох, много чего про них нехорошего рассказывают.
Прыгать было некуда, по ту сторону забора до земли оказалось ого как. Верное дело – ноги переломаешь. Ох, до крыши бы флигеля добраться…
Стукнули разом два выстрела, одна из пуль свистнула за спиной, другая выбила красную пыль из кирпича под ногами.