В июле 1943 года советские войска попытались прорвать фронт севернее Матвеева Кургана, но попытки эти вновь оказались неудачными. В самом же поселке до генерального наступления таких крупных операций не проводилось.
В первых числах августа Южный и Юго-Западный фронты получили приказ о подготовке нового наступления. Началось освобождение Донбасса. Очень интересно, что мы долгое время считали, что районный центр Матвеев Курган был освобожден 29 августа. Наши власти очень широко организуют торжества в поселке именно в этот день, а 17 февраля лишь последние два-три года как-то отмечается, но очень скромно. Может быть, в этом они и правы. Нельзя, наверное, считать полным освобождением день, когда опять вернулся фронт в поселок, и существование на линии фронта – не полное освобождение, а какое-то частичное. Будем и мы считать, что 29 августа Матвеев Курган перестал быть фронтовым населенным пунктом, что наконец можно было как-то начинать здесь мирную жизнь.
Вспоминает Антонина Алексеевна Ниценко: «Смерть обыденной была. Только друг другу говорили: „Слышала, Галка умерла?“ или „Знаешь, Витьку убило“. Долго не горевали, горя и так кругом было столько, что если все время горевать, то и жить не сможешь».
Во что же верили люди, что позволяло им жить? Все говорили о том, что тогда они были милосерднее и открытее друг к другу, что, несмотря на голод, соседи старались помогать другим, присматривали за детьми, делились последней едой, ходили в гости, часто отмечали как могли семейные праздники. Эта поддержка многим спасала жизнь, люди старались помнить добро. Действительно, перед лицом смерти, которая подстерегала на каждом шагу, неважными становились многие неприятности и мелочные счеты, из-за которых часто ссорятся даже близкие люди. «Сколько той жизни осталось, чтобы ссориться?» – слышали мы от наших собеседников. Нам кажется, что эта фраза родом оттуда, из тех военных лет.
Многих поддерживала вера в Бога. Вспоминает Любовь Корнеевна Авдеенко: «Нас с сестрами тетя Аксюта, с которой мы вместе в эвакуации жили, покрестила. Это было уже в Матвееве Кургане в октябре 1943 года. К бабушке Варе Бондаренко приехал тайно священник, покрестил всех нас у нее дома. Было так много детей, что тесно было стоять. Окна занавесили, чтобы никто посторонний не узнал. Крестные были из тех взрослых, что привели туда своих детей. У Анюты, у меня и у Дуси, которая на базаре торгует, одна крестная мать и один крестный отец. Если бы власти узнали, всем бы несдобровать. Но никто не выдал, Бог не допустил».
Мария Яковлевна Бобкова рассказала нам, как она работала в редакции, как в два часа ночи ходила принимать сводки Совинформбюро. Приемников не было, разрешили иметь