"Словно привыкает к новому для себя телу" – подумал Геренд, тоже испытавший нечто подобное.
Одним быстрым движением ворон схватил истошно верещавшего призрака клювом и, резко дёрнув, оборвал светящуюся пуповину, соединяющую душу с телом. Пупувина с треском исторгла пару крупных искр и погасла. В несколько глотательных движений ворон протолкнул по пищеводу дико вопящего призрака, словно тот состоял из плоти и крови.
В рубиновых глазах птицы отразилось перекошенное от ужаса лицо Ворона и тут же пропало.
– Ну не могут эти черномаги спокойно умереть! – проворчал Парацельс. – Вечно какую-нибудь подлянку выкинут напоследок.
– Но ты же справишься с этой подлянкой? – с надеждой прошептал Геренд, притаившись у архимага за спиной.
Жуткий ворон повертел головой по сторонам, разглядывая окруживших его людей.
– СПАСИБО ВАМ, СМЕРТНЫЕ, – громогласно произнёс он человеческим голосом. – ДАВНЕНЬКО Я ЖДУ ДУШУ ЭТОГО ГРЕШНИКА!
– Забирай, нам не жалко, – махнул рукой Парацельс. – Главное, вернись обратно в своё измерение и не порть атмосферу нашего. И без тебя, демонюка, погодка в последнее время ни к чёрту.
Демон по-птичьи повернул голову вбок, разглядывая архимага рубиновой гранью глаза.
– КТО ТЫ ТАКОЙ, ЖАЛКОЕ НАСЕКОМОЕ, ЧТОБЫ ПРИКАЗЫВАТЬ МНЕ, НЕВЕРМОРУ? – поинтересовался он. – ТЕЛО ЧЕРНОКНИЖНИКА ПОСЛУЖИЛО МНЕ ПОРТАЛОМ В ВАШ МИР, И Я НЕ УПУЩУ ШАНС ПОРЕЗВИТЬСЯ!
Рубиновые глаза демона изнутри подёрнулись дымкой, придав морде демона то ли сонное, то ли мечтательное выражение.
– Если "порезвиться" означает "погоняться за бабочками", "повалятся на травке" или "искупаться в реке", то я не против, – махнул рукой архимаг. – Но ты явно имеешь в виду что-то другое.
Демон задумался. На секунду всем показалось, что он всерьез обдумывает предложение Парацельса на счёт "погоняться за бабочками".
– НЕТ! – наконец взревел он. – Я СОБИРАЮСЬ ПОГОНЯТЬСЯ ЗА ЛЮДИШКАМИ, ПОВАЛЯТЬСЯ НА ИХ КОСТЯХ И ИСКУПАТЬСЯ В ИХ КРОВИ!
– Уверен? – уточнил Парацельс. – Может, всё таки бабочки? Это намного безопаснее для обеих сторон.
– КАК-ТО СО СКУКИ Я ПРОБОВАЛ БАБОЧЕК, – ответил демон. – ИХ МУКИ МИМОЛЁТНЫ КАК И ЖИЗНЬ. НЕТ ДУШИ В ИХ СТРАДАНИЯХ, НЕТ СЛАДОСТИ В ИХ БОЛИ.
– Да у тебя душа поэта, – хмыкнул Парацельс.
– И НЕ ОДНА, – с гордостью сообщил демон. – В МОИХ ЧЕРТОГАХ Я ХРАНЮ ДУШИ ВЫДАЮЩИХСЯ ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ МНЕ УДАЛОСЬ ЗАПОЛУЧИТЬ. ДУША НЕЧЕСТИВЦА ВОРОНА УЖЕ СРЕДИ НИХ. А ЧТО НА СЧЁТ ТВОЕЙ ДУШИ, ВОЛШЕБНИК?
– Спасибо, ей и в моей бренной тушке не плохо, – поднял ладони Парацельс.
– ЖАЛЬ, – демон демонстративно развёл крыльями, словно человек руками. – ЕСЛИ БЫ ТЫ СОГЛАСИЛСЯ ПОДПИСАТЬ КОНТРАКТ, Я БЫ СОХРАНИЛ ТЕБЕ ЖИЗНЬ. А ТАК УБЬЮ ВАС ВСЕХ.
– Ну это вряд ли, – Парацельс засучил рукава рубахи. – Если не уберёшься назад в гнездо, я ощипаю твой пернатый зад до блеска!
– А