Тетушка хоть и первый раз принимала роды, но действовала с холодной головой. Взялась она за дело неторопливо, знала свое дело на ять и могла раскрыть способности на самом высоком уровне. Талантливый гинеколог, тетушка руководствовалась и интуицией, и тем, что подсказывали чувствительные руки. Все женщины, видевшие, как она принимает роды, или рожавшие с ней, испытывали к ней благоговейное уважение. Моя матушка при жизни не однажды говорила нам: «У вашей тетушки руки не такие, как у всех. У людей руки бывают холодные, бывают горячие, бывает, из них все валится, бывает, все в поту. А у вашей тетушки руки круглый год одни и те же – мягкие, прохладные, не то чтобы разболтанно мягкие, нет… Как бы тут выразиться…» На помощь пришел образованный старший брат: «Может быть, то, что называется „иголка в куче ваты“, „мягко стелет да жестко спать“?» «Вот-вот, – кивнула матушка. – Да и прохладные они у нее не как кусок льда, нет…» Образованный брат снова добавил за нее: «Это внутренний жар и внешний холод, это как шелк, как холод драгоценного камня». «Да-да, именно так, – кивнула матушка. – Стоит ей провести рукой по телу больного, на семь десятых болезнь уходит. В наших краях женщины тетушку чуть ли не боготворили».
Ай Лянь – женщина везучая, но в первую очередь она женщина умная. Как только руки тетушки коснулись ее живота, она сразу ощутила какую-то силу. Потом она всем встречным рассказывала, мол, тетушка что твой главнокомандующий. По сравнению с ней эта верещавшая рядом с ночной вазой старуха – просто клоун. Под вдохновением и потрясением от научного подхода тетушки и ее строгого отношения в голове Ай Лянь будто просветлело, она исполнилась мужества, пронизывающая боль в печени и легких, казалось, стала значительно меньше. Она перестала плакать, выполняла тетушкины распоряжения, делала движения, как велено, и произвела на свет большеносого младенца.
Чэнь Би родился бездыханный, и тетушка, подняв его, принялась шлепать по попе и по груди, пока тот не запищал как котенок. «И откуда у этого молодца такой носище? – дивилась она. – Ну чистый янки!» Тетушка была исполнена радости, словно завершивший свое изделие мастеровой. Изможденное лицо роженицы осветила улыбка. Тетушка была человек несгибаемый в классовом подходе, но, извлекая ребенка из родовых путей, она забыла о классах и классовой борьбе, испытываемая ею радость была чистой, непритворной.
Услышав, что жена разрешилась мальчиком, из угла поднялся Чэнь Э. В крайней растерянности он крутился туда-сюда в узком пространстве у очага. Из иссохших глазниц каплями меда выкатились две дорожки слез.