– Он пользовался этим беззастенчиво, – сочла нужным заметить жена Бурбулона и отчего-то погрозила пальцем мужу.
– Да и чего стыдиться, – мрачно оказал тот и недовольно покосился на супругу, явно заигрывавшую с молодым посланником России. – Лорд Эльджин всегда хорошо знал цену всем, с кем приходилось знаться, вольно или же цинично уступая обстоятельствам.
– Да, да! – поправила на своей открытой шее бриллиантовое ожерелье госпожа Бурбулон. – Лорду Эльджину приписывают слова, известные в дипломатических кругах. – Она стыдливо прикрылась рукой и вполуоборот к Игнатьеву сказала: – Прежде чем заниматься политикой, научитесь заводить любовниц или любовников, если вы стремитесь к более успешному развитию своих насущных или далекоидущих дел…
– … а может, и своих естественных наклонностей, – многозначительно подмигнул Бурбулон и повлёк супругу за собой.
– Это не я сказала, – засмеялась госпожа Бурбулон и пошевелила пальцами в воздухе, как бы давая знать, что они ещё встретятся и поговорят откровенней. – Это лорд Эльджин сказал.
Николай почувствовал, что покраснел. Лицо заполыхало.
– Я рад: нас замечают, – шепнул Вульф. – Это удача.
– Чтоб стать любимцем короля, надо сначала добиться у него аудиенции, – сказал Игнатьев и жестом показал адмиралу Хопу, что приветствует его. Жесткое обветренное лицо старого моряка просветлело. – Как говорит барон Гро, – продолжил он, обращаясь к Вульфу, – чтобы стать любовником влиятельной маркизы или фаворитки короля, надо уже быть любимцем всех, уже прослыть угодником и ловеласом. Другими словами, иметь заглазное ручательство своей неординарности.
– Ну что ж, – приосанился Вульф. – Постараемся всех обольстить.
Татаринов щелкнул крышкой карманных часов. Спешить было некуда, и он рассеянно взглянул на циферблат: поинтересовался временем чисто машинально.
Лорд Эльджин и барон Гро поджидали китайцев: уполномоченного Си Ваня и генерал-губернатора Шанхая, чьё имя ни тот ни другой не удосужились запомнить. Вокруг них толпились белокурые англичанки и черноглазые француженки. Лондонская роскошь, парижский лоск. Съехались, сочли за честь прибыть на бал, засвидетельствовать своё почтение, познакомиться и представиться, протежировать и шельмовать, доносить и сплетничать, строить прогнозы и разрушать иллюзии, возводить напраслину и с упоением интриговать. Вся история мировой дипломатии – одна нескончаемая интрига. Помпезность и пышность нарядов поражали взор. Когда на званом вечере много красивых женщин, это говорит о том, что жизнь чудесна, и тот, кто пригласил к себе весь этот шумный рой красавиц, понимает, для чего живет. Молодые сотрудники посольств, морские и сухопутные офицеры сразу же столпились в бальной зале. Каждый выбирал глазами ту, которую нашёл самой