Но в числе этих друзей никак нельзя было считать бывшего министра народного просвещения гр. Д. А. Толстого, ожесточенного врага Д. А. Милютина. Как только получен был гр. Толстым из военного министерства проект о воинской повинности, он в поданном отзыве своем от 20 февраля 1873 г. выступил решительным противником системы льгот по образованию, установленных в проекте. Затем гр. Толстой вторично развивал свои замечания в особой записке на имя государственного секретаря от 18 октября 1879 г. Все это замечательное и похвальное, с чиновничьей точки зрения, усердие гр. Толстого клонилось к тому, чтобы доказать, во-первых, что нет просвещения вне введенного им, по вдохновению Каткова и Леонтьева, мрачного, схоластического классицизма и гр. Толстой его пророк, во-вторых, дать выход жертвам нового гимназического строя, тем fruits secs, недоношенным плодам ложного классицизма, которых ежегодно выбрасывали гимназии в угрожающей прогрессии, и, в-третьих, по возможности затруднить пути к высшему образованию вообще и в частности для людей с недостаточными средствами, для детей «дворников, лакеев, прачек и т. п. людей», как выразился впоследствии преемник гр. Толстого И. Д. (впоследствии граф) Делянов.
В роли ревнителя и адвоката собственного классицизма, роли, напоминающей положение усердствующего procurator’a in rem suam, гр. Толстой негодовал прежде всего против уравнения льгот по образованию прогимназий, где дается, по его словам, «предварительное научное (!) образование», с уездными училищами, лишенными благ единоспасающей классической грамматики, а потому, по его мнению, ни к чему не пригодных и подлежащих уравнению