Кто из них решился бы грозить полицейским городовым «бить морды», если не будут делать ему под козырек?
У кого бы из них хватило духу обещать сельскому обществу перебить половину собравшихся крестьян, если они вздумают обращаться к нему с жалобами?» и т. д. и т. д. (см. с. 34–35).
58
Яростно нападая на «Неделю» и «Русские Ведомости» за разоблачения злоупотреблений и противозаконных поступков земских начальников, «Гражданин» видит в этом исполнении долга печати лишь одно «колебание авторитета и гнусное и мерзкое ремесло шпионов и сыщиков печати, подкапывающихся под учреждение почившего государя» («Гражд.» 14 сентября 1895 г.). Этот знаменитый своим цинизмом и мракобесием привилегированный орган бесшабашных крепостников, живший, вопреки основному завету честной литературы (см. ниже предисловие к 3-му изданию), весь свой короткий и бесславный век литературным сыском, осмеливается еще обвинять других в «гнусном и мерзком ремесле шпионов и сыщиков»! Достойную отповедь дает этому своевременно погибающему, по недостатку казенных кормов, рыцарю кулачного права, составлявшему позор и унижение нашей печати, «Неделя». В статье своей от 1 октября 1895 г. почтенная газета, между прочим, пишет:
«В статье кн. Мещерского, как всегда, удивителен цинизм, с каким он относился к своей публике. Очевидно, он высказывает подобный вздор только в расчете на ограниченность своих слушателей, на полное их простодушие. Газеты, видите ли, только потому нападают на земских начальников, что институт их введен в царствование покойного государя. Но ведь в Бозе почивший государь не только же этим институтом ознаменовал свое царствование: последнее отличалось энергичною законодательною деятельностью. Почему же газеты избрали лишь одно и не самое крупное из его дел? И если говорить о недостатках учреждений есть, по мнению кн. Мещерского, сопротивление верховной власти, то возможно ли для русских людей какое бы то ни было суждение о нашей государственной жизни? Ведь вся она юридически вытекает из воли монарха, все малейшие учреждения и порядки действуют его именем. Значит, говорить, например, о недостатках волостного суда или полиции есть стремление «подкопаться» под верховную власть? Конечно, ни одна власть на свете не возьмет на себя такой безграничной ответственности, какую хочет возложить на нее усердный «Гражданин». Ответ свой глашатаю промотавшихся крепостников, этих, по выражению Белинского, друзей своих интересов и врагов общего блага, «Неделя» заканчивает такими словами: «Печально, что еще возможны разноречия в этом слишком элементарном вопросе: следует ли обнаруживать беззакония или не следует, можно ли мириться с кулачною расправою или нельзя. Все еще находятся у нас закоренелые крепостники, симпатизирующие приемам власти, уже исчезающим даже из диких