– Привет, Ленка! – сказал ей Калач.
Дама подняла глаза на начальника полиции и заявила:
– Для кого Ленка, а для кого Елена Владимировна.
– Чего? Это ты кому сказала, шалава, подстилка немецкая?
Женщина покраснела, на скулах у нее заиграли желваки:
– А вот сейчас пойду и скажу господину Фишеру, как вы меня, господин полицай, назвали.
Калач шагнул к столу, сдвинул печатную машинку, сбросил на пол кипы документов, навис над секретаршей.
– Оборзела, да? Возомнила себя большой начальницей? Ну так иди к своему шефу, жалуйся, вот только долго ли после этого проживешь со своим выродком жидовским? Переулок, где стоит твоя хата, темный, глухой. Там вас очень даже можно тихо кончить. Ну?
У Елены был шестилетний сын Толик. Когда она уходила на работу, он находился у бабки-соседки, которая за небольшой паек смотрела за ним. Отец Толика был не евреем, а грузином. Они с Еленой развелись накануне войны. Мальчику достались от него черные кучерявые волосы.
– Ты чего это, Калач? – Секретарша отшатнулась от него.
– Не «ты», шалава, а «вы», и не Калач, а Мирон Фадеевич, и не полицай, а начальник полиции. А что я? Я ничего, предупредил. Кто против меня идет, тот не жилец, поняла?
– Да. Извините, господин Калач… Мирон Фадеевич. Это от усталости, работы много.
Начальник полиции ощерился.
– Особенно в кровати, в комнате отдыха господина Фишера, так?
– Это личное.
– У себя комендант?
– Да, Мирон Фадеевич.
– Сообщи, что я пришел.
– Одну минуту. – Секретарша ломанулась в кабинет, тут же вышла обратно и сказала: – Проходите, господин Калач. Господин Фишер ждет вас.
– Он один?
– Пока да, но должен подойти гауптштурмфюрер Бонке.
– Ты и ему даешь между делом?
– Мирон Фадеевич, я не проститутка.
– А разве немцы платят таким, как ты? Ладно, не суетись, работай.
Начальник полиции зашел в кабинет коменданта.
Штурмбанфюрер СС Анкель Фишер развалился в старом кожаном кресле за столом, сверху обшитым зеленой материей.
– Разрешите, господин комендант?
– Входи, Калач, – по-русски разрешил Фишер.
Впрочем, Калач за два года научился понимать немецкий и кое-как говорить на нем. Он заранее готовился к приходу гитлеровцев.
Начальник полиции встал у стола.
Штурмбанфюрер посмотрел на него.
– Не узнаю тебя, Мирон. Тебе отдельное приглашение присесть требуется?
– Нет, господин Фишер, извините. – Калач сел на стул через стол от коменданта. – Я по еврею Годману.
Штурмбанфюрер оживился.
– Слушаю.
– Нашелся дантист в деревне Лоза. Это по дороге…
Комендант перебил его:
– Я знаю, где находится эта деревня, тем более что там тоже будет проводиться операция, речь о которой еще впереди. Говори о дантисте.
Калач в общих чертах знал, что немцы собираются провести в районе какую-то акцию.