Я открыла бутылку красного вина. Прикончив ее, я слегка успокоилась и опять вышла с собакой. Снег по-прежнему сыпал, большие, тяжелые снежинки таяли у меня на лице. Вскоре я насквозь промокла. Небо прояснилось, звезды сияли поразительно ярко, а может, это все вино. Я приняла решение и вернулась домой.
В интернете номера Борда я не нашла, поэтому позвонила Астрид. Она сказала, что у нее его номера нет. «Но вы же с ним вчера разговаривали?» – «Это Оса ему звонила», – ответила она. Я попросила ее позвонить Осе, а потом перезвонить мне. «Уже поздно», – заупрямилась было она, а потом все-таки отыскала номер.
Когда я представилась – сказала, что это Бергльот, – он помолчал. А затем сказал, что в последнее время много обо мне думал. Я тоже помолчала. А потом рассказала о разговорах с Астрид, а Борд рассказал о том, как он относится к тому, что случилось. По-моему, голос у него был грустный. Он вспомнил, как я когда-то прислала ему книгу, семейную сагу. Мне казалось, что семья в романе похожа на нашу и детство главных героев тоже похоже на наше.
«Так оно и было», – сказал он.
Я возвращалась домой от Клары, а сердце мое колотилось. Она рассказала, что влюблена в женатого мужчину, потому что знала: я тоже влюблена в женатого мужчину? Разве это заметно по мне? Знает ли кто-нибудь об этом? Я замужем за добрым и достойным человеком, у меня от него трое маленьких детей, и все равно я люблю другого, женатого мужчину, и думаю только о нем. Это чудовищно, отвратительно, что же мне делать, это невыносимо, я невыносима. У меня нет постоянной работы, нет постоянного заработка, зато есть трое маленьких детей и добрый, порядочный муж, а еще я болезненно влюблена в другого. Ужасно, стыдно, непростительно, как я могу, что со мной не так, если я способна на подобное?
Клара позвонила через неделю. Знай я, что это она, – не сняла бы трубку. Она поинтересовалась, не хочу ли я еще разок к ней заглянуть, она купила новый стеллаж, а собрать его опять не может. Мне не хотелось. Я поехала к ней, собрала стеллаж и рассказала о женатом мужчине. Она сказала, что сразу поняла. Сказала, что замечает подобные вещи, обняла меня и погладила по щеке, а я заплакала. Что мне оставалось делать?
Потом, размышляя, когда я начала обдумывать случившееся, я поняла, что чувствовала – момент истины приближается, вот-вот начнется землетрясение, я чуяла его подобно животным, предчувствующим землетрясения. Я дрожала и боялась болезненной правды, грозившей разорвать, исполосовать меня, возможно, я бессознательно приближала ее, чтобы побыстрее преодолеть, если уж избежать все равно не удастся.
Декабрь и туман до самого неба. Вчерашний снег растаял, на лужайках и дорогах блестела черная грязь, на улице было холодно, а система обогрева вышла из строя, поэтому холодно