и превращалась в гребешок волны,
что насмерть разбивается о камни.
минутами заполненные дни тонули,
а потом тонули годы.
Вирсавия раскинула колоду.
ну, вот, пришла пора уйти под воду
с того большого камня у скалы.
и зуб лисы белеет на ладони.
и заклинанье.
и морские кони ее волной затаптывают в ил.
тому, кто так давно ее забыл,
блокнот с пером доставили по почте.
а в нем обрывки снов и многоточье.
и тихое «спасибо, что ты был»…
позволяю себе тлеть
не крошить как печенье тело
которому не хватило ласки
с хохотом нараспашку клеть
любовь на зубах хрустела
пока не была предана огласке
не заглатывать больше твои слова
от которых все злее и ярче пламя
моя вырванная трава
мое вверх поднятое знамя
чернильные ирисы,
жимолости цветы,
кипарисы,
стволами как стрелами —
в синие небеса.
через твой лоб пролегает морщинка —
взлетная полоса
для моих розоватых губ.
каторжный труд —
тебя отпустить,
больше не пить
этих горячих глубоких вздохов,
хлеба тебе не солить,
не читать вслух пророков,
на твоем животе не спать,
а просто тебя отдать —
миру, солнцу и кипарисам,
чернильным ирисам, чья безусловна стать,
и желтым качающимся нарциссам.
в твоих глазах комната и окно.
на полу раздавленное стекло.
в комнате сумерки:
глубоко углы залиты седым и серым,
а час назад было солнечно и светло.
на столе яблоко.
занавеска закинута на трюмо.
издалека теперь кажется, что оно
как будто присыпано снегом.
разорванная подушка, истекающая пером.
черный чулок, подернутый серебром,
нарочно забытый очередным стратегом.
листы исписанные, скомканные обрезки,
обрывки старых газет.
в комнате этой меня давно нет.
в твоих ушах шорох книжной страницы.
там кто-то поет,
стонет,
бранится,
стучит крылом о клетку большая птица.
и сердце стучит, и скрипит половица.
в твоих ушах скрежет рождающихся планет.
свист и грохот падающих комет.
коралловых змей шипение.
чье-то бормочущее сновидение.
там щелкает-клацает пистолет.
но только голоса моего нет.
в твоем рту горечь,
скрипит песок,
в зубах красный горит цветок,
с языка то ли яд,
то ли пряный сок.
на губах глубокий след от укуса.
в твоем рту нет моего вкуса.
я теперь сохраняюсь в другом месте,
как и положено