– Да, как ты смеешь! – взвизгнула мать – Ты ничего не понимаешь, глупая девчонка! Он…
– Мне плевать, я увидела достаточно, что бы осудить ваши поступки.
– Ты не посмеешь…– прошипел отец, и дал знак наставнику, прекрасно осознавая, что в одиночку со мной не справится.
А вот нечего было наставника мне нанимать. Сам то он уже растерял навык ближнего боя, сколько он провел на земле? Десять лет – двадцать?
– Посмею. А в случае вашего отказа, я заявлю об отречении. И пусть я формально вновь окажусь без покровительства, но лучше я выйду замуж, чем буду жить с такой семьей.
Оба родителя молчали. Отец был в не себе от еле сдерживаемой ярости, а мать находилась в полном удивлении.
Да мама, твоя дочь далеко не дура, я прилежно учила законы этого мира. Кто же мог знать, что они пригодятся мне в такой ситуации.
Наше время
– Вы, охламоны, совсем охамели, а? – обманчиво спокойным голосом вопрошал мэтр Град. – Четыре минуты. Четыре гребанных минуты, вы салаги не смогли выстоять против девушки, которая отсутствовала полгода.
В этом мире оставались неизменными две вещи: промозглый дождь на полигоне и голодные ненавидящие взгляды мокрых студентов, направленные в мою сторону.
Ненависть, презрение, отрицание и страх витали в воздухе, буквально ментально давя на все твое существо. Но если адепты хотели задавить меня морально – то надо признать, что получалось у них плохо.
Наверняка, после пары меня планировали тихо-мирно прикопать в раздевалке или же по пути в корпус, возле буйно цветущих фиолетовых кустарников, но в планы кровавой молодежи внезапно вмешался куратор.
Я заметила его давно. Изучающий, пронизывающий взгляд, который охватывал и воспламенял все мое тело, опасный взгляд. Он опасный, а я чертова трусиха.
– Адептка Ариса, после тренировки, мы с ректором ожидаем вас у него в кабинете.
Благодаря фамильяру – я могла многое. Благодаря острому слуху можно было узнать довольно-таки интересные вещи.
Например, я знаю, что, как только Целестин нашел меня взглядом, его сердцебиение ускорилось. А перед тем, как прервать занятие голос надломился, будто он хотел сказать что-то совсем другое.
Но неважно, все было не важно, невозможно и неисполнимо. Для меня. А все дело в том, что я банально боюсь отношений.
Я предприняла попытку избежать этой встречи, но она была задавлена на корню не принимающим возражений тоном:
– Все ваши занятия на сегодня отменены.
Нужно ли говорить, что к концу занятия меня хотели убить намного больше? Нужно что-то делать с моим положением в группе, а то и правда устроят мне темную.
-Не устроят, – пророкотал чужой голос в моей голове.
–Думаешь?
-Уверен, побояться. А вот сделать га-аадость могут…– с некоторой ленцой протянул