– Ваше Высочество, вам лучше пойти к себе, уже поздно.
– Подождите, хочу посмотреть ещё одну работу, – Марция подошла к портрету Эйварда.
– Дядя похож на брата, но губы другие, – заметила принцесса. И нос немного скошен. Зато у них обоих одинаковые глаза и чёрные волосы, как у вашей жены. «Дорин Килмах», – прочитала она. – Я слышала, он сейчас работает с Его Величеством?
– Да, Ваше Высочество, некоторые короли его любят.
– А вы?
– Я… я бы отправил его восвояси, – отрезал Георг. – Его картины отравляют душу, – он неосознанно повторил слова Маи. Что-то зацепило его в этом портрете.
– Как такое возможно? – удивилась Марция.
– Простите, я не так выразился. Катрейна не любила Килмаха, да и Райгард его выгнал…
– Кто это? – Марция смотрела в сторону Южной башни.
– Это летописец, её зовут Самайя, – ответил Ноэль.
Мая стояла у двери, ведущей из башни в галерею, и явно не ожидала найти здесь посетителей.
– Здравствуй, Мая, – поприветствовал её Георг. – У тебя всё в порядке?
– Разумеется. – Она кивнула и скрылась в проходе.
– Она жила с Дайрусом, я помню. Почему он выбрал летописцем её? – недовольно спросила Марция.
– Она сама выбрала, – угрюмо возразил Ноэль.
– Да, такой выбор врагу не пожелаешь, – заметил Георг. – Должность летописца – это проклятие.
– Тогда почему она согласилась?
– Слишком часто мы делаем не что хотим, а что должны, – с горечью сказал Ноэль. Это Марция поймёт.
– Что ж, благодарю вас, барон, господин Сиверс, – Марция направилась к двери в Северную башню, откуда было рукой подать до её покоев.
– Прошу прощения, я вас оставлю, – на полпути Георг поклонился. – Меня ждут дома.
Отправив Ноэля провожать принцессу, Георг вернулся в галерею. Мимолётное чувство, будто он пропустил нечто важное, не оставляло его с тех пор, как Марция заговорила об Эйварде. Георг подошёл к его изображению, присмотрелся. Он узнал те же белый и красный цвета, что пузырились на портрете Айвариха, сгорая в огне, но не чувствовал прикосновения к разуму. Что же тогда? Или дело в словах Марции? Она сказала, что Райгард с Эйвардом похожи. Дайрус пошёл в отца, Райгард Сиверс такой же. Истинный Кройдом, как сотни других до него. Что ещё? Георг прошёлся вдоль портретов и вернулся обратно. Кто-то из предков Эйварда отличался формой губ, носа или подбородка, но все они были одинаково честолюбивы и одинаково черноволосы.