Почти все, кого угораздило всерьёз меня обидеть, вышли из хореографического училища досрочно. Разумеется, без диплома. Правда, кое-кому удалось меня со временем умаслить с помощью извинений, правдоподобного поклонения моему таланту и подарков. Последние я в детстве любила больше всего на свете.
– А ты большая сучка! – Сказала мне как-то Ольга Геннадьевна, оставшись со мной один на один. Она была одной из самых злоязыких и садистки настроенных учительниц. – Я тебя раскусила сразу же.
– Зубы целы остались? – Нагло поинтересовалась я, сжавшись внутренне.
Я думала, что за моим неосторожным высказыванием последует скандал-позор-отчисление. Дело в том, что зубы Ольги Геннадьевны росли, кто в лес, кто по дрова, вдобавок, все, как один, были испорчены. Я решила уже, что мне хана, но вредная преподша в ответ только расхохоталась, без стеснения мне эти самые свои зубы демонстрируя.
– А ты мне всё больше нравишься! – Констатировала она. – Точно выйдешь в примы. Ты случайно не сирота?
– Нет, – ответила я. – С чего бы?
– Жаль, – отозвалась Ольга Геннадьевна. – Я бы тебя удочерила.
«Ага, всю жизнь мечтала!» – Подумала я насмешливо.
Ольга Геннадьевна живёт одна в четырёхкомнатной квартире на Арбате. Квартира досталась ей от родителей-профессоров. Однако я никогда не променяла бы нашу родную коммуналку с мамой, сестрой и бабушкой на такую, с позволения сказать, мать.
Теперь Ольга Геннадьевна на пенсии. Из училища её выжили за противный характер и нежелание кланяться, кому бы то ни было. Она ходит с облезлой кошёлкой по распродажам и жалуется на тяжёлую жизнь пенсионера, а я её не понимаю.
Зачем жить одной в четырёхкомнатной квартире, да ещё и в самом центре Москвы? Её жильё стоит целое состояние! Могла бы продать свою квартиру, купить маленькую двушку в тихом, приличном райончике, а на остаток – три однухи на разных отшибах на сдачу. Жила бы, припеваючи, но нет. Мы будем терять последние силы на уборку ста двадцати квадратов, а в свободное время ныть про высокие цены на коммунальные услуги и, вообще, на всё. Ещё и на митинг сходим при случае!
Впрочем, ну её в пенёк! Каждый выдуривает в меру собственных возможностей.
Танька в отличие от Ольги Геннадьевны не понимала, какая я сволочь, и жалела меня, а я гордилась этой неравной дружбой. Видела, с какой завистью на меня смотрели другие воспитанники, когда я шла проводить Танюшу до крыльца. Многие думали, что она моя сестра, настолько мы с ней были похожи.
Татьяна со своей стороны мечтала о братике или сестрёнке, а лучше обоих сразу, но родители так и не удосужились ей их подарить. Видимо, я и была для неё желанной маленькой сестричкой.
Таня окончила школу с золотой медалью и перестала посещать студию. Я тосковала, глядя серыми вечерами в высокое окно старинного здания, где в зыбкой мороси либо