Григорий посмотрел на меня многозначительным взглядом.
– Ему нельзя спиртного. Там серьёзные проблемы с пищеварением, – ответила я после достаточно долгой паузы.
– Так, вот, почему он за последний год так похудел! – Всплеснула Катюня своими полными ручками. – Я-то думала, это Альбина Николаевна его худеть заставляет, чтобы он тоже, как и она, стал похож на тощую козу. Пухленьким он мне больше нравился!
Мы с Гришкой переглянулись, и он покачал головой. «Как же всё далеко зашло!» – Буквально кричали его глаза.
– Вряд ли Евгений Александрович будет ещё когда-нибудь, как ты изволила выразиться, пухленьким. После того, как его траванула бывшая…
Катькино громкое «Ах-х-х!» и звон разбитого стекла не дали мне завершить фразу. Гришка стукнул кулаком по столу и принялся орать, что ему испортили аппетит. Он, мол, и без того год назад наслушался ужасов об истории с Женькиным отравлением и не желает за ужином пересказа про рвоту, понос, гнойные язвы, реанимацию, сошедшую клочьями кожу и прочее в этом духе. Прибежала Антонина Тимофеевна с веником и совком, чтобы убрать разлетевшиеся по всему полу осколки стакана.
В прошлом году новость об отравлении Марченко долго была у всех на слуху. Ему сочувствовали. Его спасали всем миром. Странно, что всё это пролетело мимо Катькиных розовых ушек.
Ах, да! Ничего странного: наша мадемуазель Екатерина гостила у европейских родственников с декабря прошлого года по март текущего. Точно! Меня почти четыре месяца никто не докапывал с разговорами про ауру. Вернулась Катрин аккурат к Женькиной и Альбинкиной свадьбе в конце марта и очень страдала по этому поводу.
– Почему на ней? – Горько недоумевала она. – Не мог найти кого-нибудь помоложе?
– Мог, – согласилась я тогда, – только он никого не искал.
– Правильно! Женился на первой попавшейся! Кто под бочок подлез!
Катюня долго разорялась на эту тему, а я молча ухмылялась в усы. Знала бы она, как всё было на самом деле!.. Но, куда ей!
Теперь аккомпанементом к Гришкиному ору Катька принялась реветь, уткнувшись в желтоватую крахмальную салфетку, а я задумалась. «Надо отбелить салфетки и скатерти, – подумалось мне. – Ещё проконтролировать, чтобы протёрли зеркала в прихожей. Они капец, как заляпаны. С нами всеми что-то происходит. Что-то нехорошее, затхлое… Что?..»
Упадок, вот что. Именно так он выглядит. Вроде бы всё, как всегда, но наш безукоризненно отлаженный быт и симбиотические взаимоотношения внутри тройственного союза уже покрылись сетью паутинно тонких трещин. Если их срочно не подлатать, они углубятся, штукатурка благопристойности отвалится, кирпичи взаимной выгоды раскрошатся, и быт вместе с союзом неминуемо рухнут.
Впрочем, туда им и дорога. Я даже не собираюсь прикидываться, что мне есть до этого