Путешествие внутрь иглы. Новые (конструктивные) баллады. Сергей Ильин. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Сергей Ильин
Издательство: Алетейя
Серия:
Жанр произведения: Философия
Год издания: 0
isbn: 978-5-907189-96-6
Скачать книгу
то время как под облаками,

      едва касаясь здешних мест,

      как Пастырь кроткий над веками,

      неспешно веет благовест.

3

      И потому когда эти последние, то есть все телесное и все душевное, под воздействием времени начнут сморщиваться и осыпаться, подобно осенним листьям, для самого по себе ствола это не имеет абсолютно никакого значения, и более того, этот естественный процесс является как раз самым надежным залогом будущего предстоящего неизбежного тотального обновления, в самом деле, подобно тому, как только конкретные выражения тех или иных неприятных черт характера человека в поступках и словах оказывают на нас решающее эмоциональное воздействие, тогда как сами черты характера, будучи первопричиной этих слов и поступков, не вызывают нашего прямого отторжения и мы их с шекспировской широтой взгляда на жизнь принимаем и даже вполне оправдываем, то есть когда нам говорят, что тот или иной человек скуп, ревнив, завистлив или злобен, мы понимающе киваем головой, и лишь когда нам вплотную приходится сталкиваться с красочными проявлениями скупости, ревности, зависти или злобы, мы с отвращением отворачиваемся, – так точно с некоторым гербарийным пристальным любопытством склонны мы засматриваться на высохшие и мертвые ветви и сучья еще живого растения, – но уже высохшие и мертвые листья на тех же ветвях и сучьях вызывают в нас некоторое тонкое и необъяснимое раздражение, и мы инстинктивно тянемся оборвать их, – чтобы продолжать как ни в чем ни бывало любоваться профильной оголенностью умерших веток без листьев: нас привлекает в них некая магия, но природа любой магии универсальна, – и потому, раз почувствовав ее в оголенной ветке на фоне осеннего неба, без труда начинаешь улавливать ее в любой точке и перспективе универсума…

      Ты видишь, как издалека

      зловеще щурится прохожий,

      как бы не слишком, а слегка

      в промозглой тьме с собой не схожий?

      Ты слышишь звуки увертюр,

      что, раздвигая мглу тумана,

      ряд тускло оживших гравюр

      выводят прямо из романа?

      Внимаешь песням ты без слов,

      в которых тлеющие листья

      уводят нас в провал углов, —

      точно под рембрандтовской кистью?

      Тогда поверь, что ночь и даль

      лазури тихую мансарду

      хранят, где светлая печаль

      нас ждет с улыбкой Леонардо.

4

      Быть может, последняя чем-то напоминает рассказ о человеке вместо самого человека, и потому только нам особенно близка, – вот почему и взгляды беспощадно страдающих людей становятся предельно выразительными не тогда, когда они страшно и пронзительно кричат о своем страдании, а тогда, когда они (люди), напротив, делают все от них зависящее, чтобы показать, что они о нем (страдании) забыли и даже пытаются жить, точно его с ними нет, и вот эта полная непричастность страданию, причем мнимая или искренняя, совершенно неважно, если она правдоподобно сыграна, точь-в-точь как у животных способна умилить до слез…

      Осенний лес, как кроткий нищий,

      отдав земле