Чувствуя, что начинает окончательно осваиваться в своем необыкновенном положении, Кратов отважился принять непринужденную сидячую позу, и ему это удалось, хотя и кувыркнуло предварительно через голову несколько раз. Под ногами неторопливо, торжественно распахивалась бескрайняя панорама Сфазиса, разлинованная на правильные разноцветные участки, что придавало ей разительное сходство с гигантской шахматной доской. Кратов напрягал зрение, стараясь разглядеть хотя бы что-нибудь, и порой ему везло. Он видел прямоугольные коробки из ноздреватого белого камня, совершенно безжизненные, словно бы покинутые обитателями. А у подножия голубых туповерхих термитников, напротив, отмечалось активное копошение… Некоторые клетки шахматной доски были плотно укутаны клубами дыма, спокойно вихрившимися в очерченных для них пределах. В иных от края до края расстилалась бликующая водная гладь, не нарушаемая ни единым всплеском. Третьи живо и болезненно напомнили ему мертво-серые пески Псаммы…
Сигнал вызова сработал внезапно. Перед этим Кратов увлеченно загляделся на строение, до чрезвычайности похожее на руины рыцарского замка, и потому не заметил, как под ним возник прямоугольник «райской зелени» с умилительно аккуратными домиками, крытыми разноцветной черепицей. Заложив крутой вираж – так, что в ушах запело! – Кратов пошел на снижение. Теперь он воображал себя ни дать ни взять Бабой-Ягой в ступе, атакующей передовые позиции воинства добрых молодцев…
На миг ему померещилось, будто он врезался в упругую перепонку, которая расступилась перед ним и тут же сомкнулась позади. После ряда неуклюжих маневров на малой высоте ему удалось-таки совершить благополучную посадку посреди лужайки, поросшей живописным разнотравьем. Земля больно ударила по пяткам, и Кратов замахал руками, чтобы удержать равновесие.
К лужайке со всех сторон подступали низкие деревья с тяжкими кронами и кривыми стволами в глянцево-лиловой коре. За ними маячил двухэтажный коттедж – этакий пряничный домик с леденцовыми окошками. После некоторого колебания Кратов двинулся туда, стараясь не помять зеленый ковер под ногами. Но хрусткая жесткая трава, очевидно, была привычна к неделикатному обхождению и моментально распрямлялась следом за ним.
На крыльцо пряничного домика вышла высокая и очень красивая женщина в легком белом сарафане, с корзинкой в руке. Заслонив глаза от света ладошкой, она попыталась получше рассмотреть визитера. Ее золотистые волосы немыслимой длины и роскоши ниспадали через загорелое плечо едва ли не до колен.
– Здравствуйте, – сказала она низким голосом, отдавшимся у Кратова где-то под сердцем. – Вы будете у нас работать? Меня зовут Рута. Добро пожаловать в Парадиз.
– Константин, – представился Кратов, чувствуя себя весьма нелепо в громоздком анораке. –