Порыв ветра принес гнилостный, сладковатый дух разлагающейся плоти. Брезгливо наморщив нос, я поднялся с колен и побежал прочь. Но через минуту не выдержал, самодовольно ухмыльнулся. Создать полноценную иллюзию, да еще настроиться на органы чувств Могильных кошек непросто. Но не зря же сутками напролет штудировал учебники, тренировался в Священной роще. Внушение прошло как по маслу…
У самой опушки остановился. Бросил взгляд назад, поколебался. Нет, успех нужно закрепить. Твари скоро сообразят, что их надули, помчатся вдогонку. Я пораскинул мозгами и выбрал наиболее простой вариант – вышибить клин клином. Вновь принялся колдовать, собрал из пространства рассеянную живительную силу и бросил энергетический ком под ноги. А когда ковер листьев начал подрагивать, накинул сверху управляющее заклятие.
Послышались шуршание, сухой треск – и предо мной встало невиданное существо. Четвероногое, в общих чертах напоминающее крупного пса. Тело состояло из жирной черной почвы, прошитой мелкими корешками. Скелет – толстые ветки, шкура из сухих листьев и травы. Голова крупная и удлиненная. Пасть вооружена кривыми зубами-камешками. В глазницах тускло тлели гнилушки, бегали крупные рыжие муравьи и шевелились черви…
Голем совсем по-собачьи встряхнулся, дружелюбно вильнул хвостом-веткой.
– Хороший песик, – ласково сказал я. – Хочешь поохотиться? Так чего медлишь?.. Фас!
Искусственный монстр, словно того и ждал, радостно рванул в заросли. Через секунду окрестности огласило грозное мяуканье, враз сменившееся ударами и рычанием, жалобными воплями…
Достав из сумки обрывок веревки, я соорудил петлю и закинул меч за спину – ножны потерял, а возвращаться не было никакого желания. Решительно раздвинул кусты, отбился от острых веток. Осмотрелся, подслеповато моргнул… И сразу смекнул – да, Портал вывел в нужное место.
Солнце зависло над горизонтом, плавало в облаках как кусочек масла в сливках. Рассыпая алые лучики, опускалось к черной зубчатой гряде далекого леса. Череда невысоких холмов извилистой змейкой уходила влево, пряталась в небольшой рощице. В ближайшем овраге молочной взвесью клубился туман. Виднелись камыши, журчала вода. Оттуда тянуло сыростью и гнилыми водорослями.
Справа у подножия холма на фоне пышной зелени выделялся скелет давно сгоревшего дома. Бревна обугленные, крыша обвалилась внутрь. И лишь стержень печной трубы еще гордо смотрел вверх, словно утверждал: да, тут когда-то жили. Чуть поодаль еще одна разрушенная изба, вторая, третья… Горы мусора покрылись