Джеку показалось, словно в его голове дерутся осы.
– Нет, ты НЕ дома. Посмотри вот на это!.. – закричал он, ткнув пальцем в слова, выкованные на железных воротах. – Здесь написано Грачиные Высоты. Это МОЙ дом, и им много поколений владела МОЯ семья, так что он не может быть твоим, правильно?
Как раз в этот момент решила появиться мама Джека.
– Эй, что за крики? – Она посмотрела на Озорную Ведьму и радостно улыбнулась: – Джек, у тебя уже появилась подруга? О, здорово! Я разве не говорила тебе, что всё будет замечательно?
Озорная Ведьма улыбнулась маме Джека, и её лицо тут же зажглось, словно игровой автомат.
– Это она готовит тебе кексы?
– Да, но…
– Отлично. Слушайте сюда, Леди Мама…
Мама Джека послушно присела, и Озорная Ведьма что-то шепнула ей в правое ухо. Из левого тут же вылетел серебристый мотылёк. Мамины глаза тут же остекленели, а уголки губ расплылись в улыбке.
– Я… я приготовила тебе свежую порцию клубничных пирожных, – пробормотала она; мотылёк устроился у неё на кончике носа. С кухни доносился прекрасный запах. – Хочешь зайти на чай?
– НЕТ, НЕ ХОЧЕТ! – закричал Джек, но Озорная Ведьма оказалась слишком быстрой – она уже стояла на ступеньках крыльца.
– ЭЙ! Что ты только что сказала моей маме? – крикнул он, бросаясь вдогонку.
– Тебе об этом знать не обязательно, – сказала она, пройдя через входную дверь.
Джек посмотрел на грязные следы и хмуро усмехнулся. «Ну вот теперь ей конец», – подумал он. У мамы было единственное строгое правило, и оно гласило: «Никакой обуви в доме». Сейчас она, конечно же, отчитает Озорную Ведьму, и всё закончится, ещё не начавшись.
– Мам, посмотри, что она наделала, – сказал Джек, торжествующе показывая на ковёр. – Коридор весь грязный! Мам, посмотри! У неё из штанин даже листья вываливаются!
Джек обернулся и увидел, как мама собирает ромашки, тут и там торчавшие из потрескавшейся подъездной дорожки, и искусно вплетает их в волосы.
– Грязь? – мечтательно спросила она, её глаза были подёрнуты дымкой. – Листья? Правда? Я и не заметила. – Она посмотрела на свинцовое небо, словно в трансе. – Какая у нас прекрасная погода. Нет времени болтать, надо сходить за пирожными.
Она сделала весёлый пируэт и побежала на кухню; Джек ошеломлённо направился вслед за ней.
Озорная Ведьма уже сидела за столом, болтая ногами. Она надела фартучек, с нетерпением ожидая пирожных. Мама Джека взяла тарелку свежеиспечённых клубничных пирожных и поставила перед Озорной Ведьмой.
– Угощайся, – сказала она, – у нас ещё много.
Мама восхищённо разглядывала её, задавая вопросы вроде «Это жуки или заколки? Какой интересный парфюм – что за марка? Как, говоришь, тебя зовут?».
Озорная Ведьма не отвечала: она была слишком занята, запихивая пирожные в рот, в сумку и во все карманы, до которых могла дотянуться. Вместо неё прорычал Джек:
– Её зовут ОЗОРНАЯ ВЕДЬМА, и она должна УЙТИ.
Мама кивнула и спокойно улыбнулась. Джек встал на цыпочки прямо перед ней.
– МАМ!