– Что-то я не понял, там после девятки сколько нулей? – спросил он жену.
– Ага, а я вот тоже считала-считала, и понять не могла, – закивала та.
– Четыре, что ли?
– Да вроде того.
– Или три?
– Ой, Коль, там что-то много накручено! У меня от тех нулей аж в глазах зарябило.
– Четыре, точно. Девяносто тысяч. Долларов. США. – Николай Терентьич делал паузу после каждого слова, как будто прислушиваясь к звуку собственного голоса.
– Ой, господи! – взвизгнула Нина Павловна, тут же прикрыв рот рукой. – Слушай, а может, пошутил кто? – зашептала она, вытаращив глаза.
– Да здесь за такие шутки! – Супруг потушил в пепельнице окурок и тут же закурил снова. На кухне повисла дымовая пелена. – За одно место прихватят и не моргнут.
– Ну, мало ли… Времена, сам знаешь, какие. Может, из приезжих кто, из дачников, выпил лишнего.
– И пошёл на забор объявление повесил? – хмыкнул Проскурин.
– Ну да! Москвичи – у них же на уме неизвестно что! Особенно, если писатель какой или композитор. У них в мозгах, знаешь, какие завихрения бывают! И не такое на забор могут повесить.
Николай Терентьич метнул на жену быстрый взгляд.
– Ладно, чего сидеть гадать, – сказал он. – Надо у людей вначале поспрашивать. Может, кто что знает.
К обеду новость уже обсуждало всё село.
– Это происки американских империалистов! – кричала Полина Сергеевна, бывшая классная руководительница бывшего одиннадцатого «Б». – Они хотят своими гнилыми долларами разложить наше здоровое общество!
– Да то в «РАНИС»е4 опять кто-нибудь из интеллигентов нажрался и пошутить решил, – выдвигала версию Нина Павловна. – Как пить дать!
– Ну и шутили бы у себя в «РАНИС»е, – возражал ей супруг. – С чего бы им сюда переться?
– Это бандюки развесили! – кряхтел дед Матвей. – Точно! Я их видел – они тут ночью шныряли.
– Да пойдите вы к директору и спросите, – уговаривала всех бабка Нюра. – Что вы друг другу голову морочите?
Информация, выданная Глебом Митрофановичем, только подлила масла в огонь.
– Это же крайне безнравственное предложение! – возмущалась Полина Сергеевна. – Продавать советскую землю за американские доллары!
– Да уж Советы сто лет, как медным тазом накрылись, – усмехался дед Матвей. – А ты всё успокоиться не можешь. Другой вопрос – что в девятом Управлении на ентот счёт скажут?
Все на секунду замолкли. Упоминание о девятом Управлении, видимо, вызвало в односельчанах благоговейный трепет.
– А там всё знают, – бесцеремонно заявила Нина Павловна. – Все всё знают и молчат. Им сейчас не до этого.
– И что нам теперь делать? – спросила Марина Царёва, продавщица из сельмага.
– А что хошь! – разрешил дед Матвей. –