Кружной путь. Игорь Ревва

собой получалось, словно с детства с мечом в руках рос. И приёмы его были необычными и опасными. Удивлялись даже порой Бессмертные, что вот, мол, Крон с рыцарем стоял лицом к лицу, а у мёртвого инкса на спине две глубоких раны, и затылок начисто снесён! Как же это Крону удаётся-то?! И обращались к нему за советом, просили секретом поделиться. Крон же никому не отказывал, но – у кого рука от природы гибкой да крепкой была, а кого небеса этим обидели. Не каждому это было дано освоить, вот у Дара, например, тоже не получались эти приёмы, хоть ты тресни! Сколько Крон ему ни объяснял, ничего у Дара не выходило. У Сои и Трэка тоже не выходило, но те только повздыхали, и всё. А Дар обиделся. Дескать, если бы Крон хотел научить, так и научил бы. И нечего тут на гибкость суставов ссылаться! С Киниром же у Крона были очень хорошие отношения. Сколько раз они вместе по степи на конях гоняли – и не упомнишь. И обычно Кинир был весёлым и покладистым, а вот сейчас чего-то взъерепенился, словно на мозоль ему наступили.

      – Я сказал тебе, Кинир! – грозно проговорил Оке. – Обо всём поговорим на Совете Бессмертных!

      – Опять ты начинаешь распоряжаться! – встрял в разговор Дар. – Кто дал тебе это право? Да, ты самый старший из нас всех! Да, ты один из Пяти Первых! Ну и что? Ты думаешь, что это даёт тебе какие-то преимущества? А я видел, как ты погубил Степь! И все видели! Из моей тысячи кочевников осталась только сотня! И всё по твоей вине!

      – Замолчи! – рявкнул на него Оке. – Или я сейчас намотаю тебе на шею твои гнусные кишки!

      – А ну-ка! Попробуй! – неожиданно взревел Дар, отскакивая от Оке на шаг и выхватывая свой меч. – Попробуй! Посмотрим, чего стоит старик из Пяти Первых против меня – Бессмертного Дара!

      Кинир тоже обнажил свой меч и встал рядом с Даром. Ут и Фардок попытались их успокоить, но ничего не получилось – Дар так ответил Уту, что тот и сам чуть было не схватился за меч, пришлось Фардоку теперь уже Ута успокаивать. Люди, находившиеся на площади, кинулись врассыпную. Никому не хотелось становиться свидетелем ссоры Бессмертных. Поверье такое есть – видевший ссору Бессмертных до следующего утра не доживёт. Глупости, конечно, но ни один кочевник не желал проверять истинность этих легенд на своей шкуре. Все спешили убраться подальше. Бережёного небо хранит, небережёного – пламя палит…

      Трое Бессмертных стояли друг напротив друга, сжимая в руках мечи, на лезвиях которых ещё чернела инксийская кровь. Всё вмиг было забыто: и что вместе только недавно от смерти бежали, и что плечом к плечу врага рубили, и что один за другого жизнью рисковал. Замерли Бессмертные в напряжении, обезлюдела площадь, никого, кроме Бессмертных, на ней не осталось. И в этот момент воздух вздрогнул, пошёл волной. Фигуры Оке, Дара и Кинира мгновенно исчезли, обратившись в смутные тёмные пятна, словно тени закрутились на площади в полнейшей тишине.

      Йорка вскрикнула. Крону тоже едва удалось сдержать возглас изумления. Не так уж часто приходилось ему видеть «песню смерти» со стороны.