– Одно другому не мешает. – Я выпустила тонкую струйку дыма, повернула кресло и, пододвинув поближе стул, положила на него ноги. – Давай рассказывай все по порядку. Как есть. Как ты обнаружил пропажу и что сделал.
– Я сидел в своем кабинете, Иришка уже ушла…
Я опустила глаза: все знали, что Гриша был давно и безнадежно влюблен в Ирину Сергиенко, мою секретаршу. Девушка благосклонно принимала от него регулярные презенты и сдержанно благодарила: «Да-да, спасибо. Очень приятно».
Подарки были самые разные и экзотические. Гриша мог подарить ей что угодно: от редкой орхидеи до миниатюрной модели глобуса. При этом я была твердо уверена, что Ирочка полагает: Венесуэла находится в Африке, а Шри-Ланка – в Китае.
Мы каждый раз гадали: что же подарит Гриша Ирочке в очередной раз, и каждый раз – мимо. Подарки поступали к ней с завидной регулярностью – два раза в месяц, и по этой английской пунктуальности можно было сверять часы.
Все крутили пальцем у виска, предрекая скорую гибель этому роману, но Гриша опровергал наши представления о том, что рано или поздно каждому чувству приходит конец. Завидная, сумасшедшая, нерациональная и нереальная любовь Гриши Метельского к тонкой воздушной Ирочке Сергиенко длилась вот уже два года, и конца-краю этой Ниагаре эмоций не было видно. Гриша как истинный стоик пережил два Ирочкиных увлечения – менеджером из «Канц-бест» и молодым человеком без определенных занятий, но с вполне определенной крутой иномаркой «порше».
Над Гришей беззлобно подшучивали, но он не обращал на это никакого внимания.
– Значит, Ирочка уже ушла… – подтытожила я.
– Да. Она осталась ненадолго, кому-то звонила, печатала. А потом ушла.
– Ты видел, как она уходила? – задала я вполне резонный вопрос.
– Видел. Она заглянула ко мне и сказала: «До свидания».
– А ты?
– А что – я? – ответил Гриша, внезапно раздражаясь. – Я тоже ей сказал: «До свидания»!
– Дальше!
– Дальше? Я заварил кофе и полез в комп, чтобы еще раз просмотреть все материалы.
– Зачем? – быстро спросила я. – Какая в этом была необходимость?
– Ну… – Гриша замялся, и неожиданно я увидела, как он покраснел. – Просто хотел еще раз их просмотреть и подумать…
– Мы все обсудили на последней летучке. Зачем еще раз смотреть?
– Я хотел их доработать, прикинуть, что здесь еще можно сделать… – Его голос прозвучал как-то не очень уверенно, и я уцепилась за это.
– Доработать? Один?
– Я… – Гриша отчаянно взмахнул руками. – Мне очень хотелось, чтобы мы выиграли!
– Все этого хотят, – я посмотрела на него с неким удивлением.
– Да… но… я… – и он замолчал.
– Гриш! Если тебе есть что сказать – не тяни. Иначе ты первым попадешь под подозрение. Ты хоть это понимаешь? Или нет? – повысила я голос.
– Я хотел, чтобы мы стали первыми