49 Если, напротив, внутренний авторитет мыслится как «воля божья» (подразумевающая, что «силы природы» суть силы божественные), то наша самооценка выигрывает, ибо решение тогда предстает актом повиновения, а результат – божественным замыслом. Подобный подход можно, с некоторой долей справедливости, обвинить не только в том, что он слишком удобный, но и в том, что он скрывает моральную распущенность под личиной добродетели. Однако это обвинение оправданно лишь в том случае, когда человек сознательно прячет свою эгоистическую точку зрения за лицемерным словесным фасадом. Это ни в коем случае не правило, ибо в большинстве случаев инстинктивные тенденции устанавливаются вне зависимости от субъективных интересов человека и одобрения со стороны внешнего авторитета. Предварительно консультироваться с внутренним авторитетом не нужно: он присутствует изначально и проявляется в интенсивности противоборствующих тенденций. В этой борьбе индивид никогда не бывает просто наблюдателем: он более или менее «добровольно» участвует в ней и пытается бросить на чашу весов свое чувство моральной свободы. Тем не менее пока неизвестно, в какой мере его якобы свободное решение обусловлено каузальной и, возможно, бессознательной мотивацией. Это может быть столько же «божий промысел», сколько любой природный катаклизм. Данная проблема кажется мне неразрешимой, ибо мы ничего не знаем об основах чувства моральной свободы; тем не менее существование этих основ так же неоспоримо, как и существование инстинктов, которые ощущаются как непреодолимые силы.
50 В целом объяснять естественные силы, проявляющиеся в нас в виде импульсов, «божьей волей» не только более выгодно, но и психологически более «корректно». Таким образом мы ощущаем себя в гармонии с habitus нашей анцестральной психической жизни; иными словами, мы действуем так, как человек действовал везде и во все времена. Существование такого habitus само по себе доказывает его живучесть: будь он нежизнеспособен, все, кто подчинялись ему, давно бы погибли в результате недостаточной адаптации. С другой стороны, придерживаясь его, человек имеет все шансы на долголетие. Когда врожденный взгляд на вещи дает подобные гарантии, нет никаких причин объявлять его неверным; напротив, есть все основания провозглашать его «истинным» или «корректным» в психологическом смысле. Психологические истины не есть метафизические инсайты; они суть привычные способы мышления, чувствования и поведения, уместность и полезность которых подтверждает опыт.
51 Таким образом, когда я говорю, что импульсы, которые мы обнаруживаем в себе, следует понимать как «волю божью», я хочу подчеркнуть, что их необходимо расценивать не как произвольные желания и волеизъявления, а как абсолютные данности, с которыми нужно научиться обращаться правильно. Воля способна контролировать