Придя домой, и немного поостыв от своих бунтарских мыслей, Арина, тем не менее, ощутила удовлетворение, что бабушка таки исповедовалась и причастилась. Но после этого похода в церковь, Арина с бабушкой уже туда больше не ходили, они молились дома у икон.
Михаил же в тот период времени сильно приобщился к казачеству. Он раньше не знал, что он из казачьего рода. Познакомившись с казаками, он понял, что это – его. Это – то, что он так долго искал, это – его корни, самобытность его народа. Он стал приобщать к казачеству и Арину, водил её на различные встречи с казаками и мероприятия, проводимые казачеством. Но Арина смотрела на это с непониманием, на её глазах ещё была та пелена, что не позволяла видеть этот мир во всём многообразии и во всей его красе. Она видела всё, как через серую дымку, и считала всё это казачество скоморошеством. Она не понимала, почему вдруг взрослые дядьки надевают какую-то форму, которую сами же сшили, берут в руки шашку и поют русские народные песни. Для неё это был цирк, и как бы Михаил не старался всё объяснять, она всё равно не понимала. Слишком сильно Тьма влезла в её душу и поэтому она не видела, и не воспринимала многие вещи. Арина поймёт это много позже. Поймёт и осознает, что ничего в её жизни не происходит случайно, просто так.
Однажды Михаил приехал к Арине и сказал, что их ждут в гости к одному старому казаку, причём Арина должна поехать с сыном и мамой. Арина не понимала почему, но Михаил сказал, что так надо. Маме тоже было сложно объяснить зачем, но они всё-таки поехали.
Как потом выяснилось, что к этому казаку приезжали на разговор и даже лечиться многие высшие в то время руководители органов власти города, и даже руководители тех отдельных городских структур, с которыми работала Арина. Он назвал ей все фамилии. Некоторые приезжали за советом, некоторые – просто погадать, но таких этот казак быстро выпроваживал.
Зайдя в квартиру к этому казаку, которого все звали Евгеньичем, они прошли в дальнюю комнату. Вся комната была завешена старыми коврами советских времен, поверх которых были навешаны иконы. Все стены комнаты были увешаны этими иконами, причем все они были очень старыми.
Евгеньич сказал, чтобы Арина с мамой прочитали молитвы «Отче наш», «Богородице, дево, радуйся» и ещё какую-то молитву по бумажке, что он дал. После этого он усадил их в углу иконостаса и стал пристально смотреть, а потом сказал: «Вижу, как трое чертей, во главе с главным, сидят сейчас в ресторане и говорят о тебе, разрабатывая план твоего дальнейшего порабощения. Хотя один чёрт – это не чёрт, а «колеблющийся».
– Как это «колеблющийся»? – спросила Арина.
– Все люди на земле делятся на две основные категории – светлые и тёмные, но не в плане