До этого момента Арина не ходила в церковь, если не считать того порыва души, когда машина сбила их сотрудницу на трассе. Арина не знала и не понимала церковные правила, молитвы, только молитву «Отче наш». Но Михаил сказал: «Ты просто стой и слушай». Она не знала, как подходить к кресту, не знала, что такое «Причастие».
Михаил сказал, что женщины должны стоять в левой стороне храма, а мужчины – в правой, и пошёл в ту сторону.
Арина стояла в храме, пытаясь слушать песнопения, но её мысли витали очень далеко. Потом она увидела, как люди, скрестивши руки на груди, стали подходить к батюшке, и он зачем-то давал им в рот что-то из чаши. Она подумала, что так надо и встала вместе со всеми, как зомбированная подошла к чаше, съела то, что ей дали, потом, как все, запила водой и вышла из храма. Во дворе храма её догнал Михаил.
– О, Господи, что ты делаешь?! Ты зачем пошла к причастию?! Этого нельзя делать просто так! – зашумел на неё Михаил.
– Все пошли, и я пошла, а что не так? – ответила недоумённо Арина.
– К причастию пошли только те, кто к нему готовился, тебе нельзя было идти!
– А я откуда знала? А как это – готовиться к причастию? Что вообще это такое?
Михаил и не подозревал, что Арина настолько далека от этого. Он-то всё это знал, до него это дошло раньше, ведь он был на восемь лет старше Арины. Вот тогда-то у Михаила и промелькнула мысль, что он должен её опекать, всё объяснять и поддерживать, как настоящий опекун, а не просто близкий, любящий человек.
Он стал объяснять Арине правила поведения в церкви, правила чтения молитв, правила подготовки к таинству исповеди и причастия. Они ходили в церковь каждый день, и только потом Михаил решил, что она готова к первому, осознанному причастию. Она была готова к исповеди. А грехов у Арины накопилось немало. Она хотела их исповедовать сразу всем списком, но их было столько много, что Михаил посоветовал каяться постепенно, не все сразу.
Весь месяц Арина каждый день ходила в церковь, молилась и каялась, как могла. Казалось бы, все грехи ей отпустили по всем правилам, но всё равно чувство скребущей кошки на душе осталось, и осталось неверие, что Бог простил ей грехи. Всё равно осталось ощущение, что она очень грязная, липкая и смрадная. Но всё-таки немного легче стало. От рассказов Михаила о правилах и постулатах православия у Арины появилась надежда, которой раньше не было. Появилась надежда, что эта Тьма скоро закончится.
Однажды, Арина подумала, что надо бы и бабушку сводить в церковь. Она вообще не известно когда исповедовалась, а ведь возраст бабушки был очень солидным. Арина объяснила бабушке, как готовиться к причастию и вместе с нею по вечерам читала молитвы и акафисты. Когда они утром пошли в церковь, Арина чувствовала какой-то духовный подъем. Они шли с бабушкой, держась за руку, рядом стояли в церкви, Арина видела, как расплакалась бабушка после исповеди