Этот Парень приехал в Лондон на собеседование по поводу работы. Я не знала, как поднять тему моей новой «службы». Мягко, по необходимости сглаживая углы? «Милый, хочу, чтобы ты знал, я встречаюсь с мужчинами за деньги, но я всегда полностью одета, а они кончают в пакетик в другой комнате. Всегда! Кстати, я уже говорила, что я тебя люблю?» Или выложить все как есть и посмотреть, что случится? «Мой дражайший, я – шлюха. Ты что, каким-то образом ослеп и не заметил мои цацки?»
Он все бормотал что-то о своей семье и работе, пока мы ели сэндвичи, пили кофе, шли вниз по улице, чтобы купить пирожных. Зажевывая кусочек пахлавы, я, наконец, выпалила это. Он ничего не сказал, только поджал губы и кивнул. Но не стал сразу протестовать. Я набрала больше воздуха.
– Конечно, если ты захочешь, чтобы я перестала этим заниматься, – я перестану…
Он по-прежнему ничего не говорил. Мы вышли из магазина, пошли дальше по улице, залитой солнечным светом. Осенние листья планировали по спирали на тротуары, похрустывая под ногами, они издавали запах земли и тлена. Мы шли в ногу: мы вместе бегаем и привыкли к одному ритму и длине шага. Он приобнял меня, начал было что-то говорить, но запнулся. Начал снова:
– Ты удивишься. Я тут подумал об этом… и решил, что это нормально.
Я поцеловала его. Мы вместе дошли до Британской библиотеки, чтобы взглянуть на Линдисфарнские Евангелия. Этот Парень поведал мне, что они были частями Библии в готическом стиле, записанными на шкурах. Я не то чтобы на короткой ноге с тонкими аспектами христианства, но подозреваю, что Библия короля Якова обычно не публиковалась на отходах производства les abbatoirs[9]. В грубой ремесленности этой мысли было нечто волнующее. В сумрачных выставочных залах золотой и раскрашенный пергамент, казалось, светился животной энергией. Мученические кончины святых и пожирание девственниц, похоже, расписывались в европейском стиле искусства того времени, дотошно и подробно. Этот Парень рассказывал мне о своем посещении острова Линдисфарн, где чуть не въехал на своей машине в прибой. Я расхохоталась, и резкий звук вдребезги разбил благоговейную тишину. Мы отправились домой, смотрели телевизор, вместе приготовили ужин, а потом играли во льва, нападающего на готическую девственницу, в большой белой кровати. Он был, естественно, в роли льва.
Понедельник, 17 ноября
Клиент:
– Так почему ты этим занимаешься?
Я:
– Не уверена, что у меня есть ответ на этот вопрос.
– Должно же быть по крайней мере хоть какое-нибудь объяснение, что-то, что ты говоришь самой себе?
– Ну, вероятно, я из тех людей, которые склонны делать что-то по той простой причине, что не могут найти причину этого не делать?
– Так что, если кто-то скажет тебе: прыгни с моста…
– Зависит от моста. Зависит от размеров оплаты. А что?
– О, нет, ничего! Может, теперь отсосешь?