– Джема-эль-Фна! – радостно произнес одетый тетенькой дяденька и протянул папе руку ладонью вверх.
Папа не растерялся, пожал ему руку, и мы шагнули в водоворот.
Первым аттракционом, который нам попался, была гадалка, энергично бросавшая карты перед собой. Дальше встретился жонглер. А вот уже после него – ловля веревочной петлей на длинной палке больших пластиковых бутылок. За горлышко. Я думал, что после изобретения компьютерных игр такие штуки должны были устареть, но нет: в этой параллельной реальности не устарели. Вокруг ковра с десятком бутылок стояла плотная толпа, и все сильно сопереживали.
Люди кричали, смеялись, даже немного выли от восторга. Конечно, ни у кого не получалось как следует зацепить бутылку, но за дело взялся мой папа. Я и глазом не успел моргнуть, как он сунул мне в руки пиджак, схватил удочку с петлей и давай ее накидывать.
Сначала у него, как у всех нормальных людей, не получалось, но папа очень волевой, он здорово вспотел, но с десятой или двадцатой попытки петля на горлышке бутылки с розовым лимонадом все-таки затянулась.
Настал решающий момент. Теперь бутылку нужно было поднять и вынести за пределы ковра. Глядя на папу, я и сам немного вспотел, и показалось, вся толпа вокруг тоже немного вспотела от волнения. И совершенно зря: я ни разу не видел, чтобы у папы что-то не получилось.
Зарябила барабанная дробь – хотя, наверное, это просто птичья стая пролетела над площадью. Площадь напыжилась, глядя, как бутылка отрывается от пыльного ковра и повисает в воздухе, выдохнула, стала недоверчиво таращиться, и я подумал, что мой папа первый, у кого получается этот трюк.
Еще я понял, что никто не верил своим глазам до последнего и, может быть, даже надеялся, что розовая бутылка все-таки шлепнется, что вызовет у всех веселое облегчение и смех. Но если папа решил: надо – значит, надо.
Короче говоря, бутылка выехала за пределы ковра и приземлилась не хуже того самолета, на котором мы прилетели.
– Ура! – или что-то вроде того закричали все местные жители, а их к этому моменту собралось не меньше миллиона человек. – Ого-го! – кричали они, и топали ногами, и хлопали руками – в общем, выражали настоящий восторг. В центре стоял папа и улыбался, прижимая к животу свой приз – бутылку розового лимонада.
Я встал к папе поближе. Мне хотелось, чтобы всем было понятно, что мы вместе. Хотя это и так было очевидно – кроме нас белых лиц больше не было. И всем, конечно, было ясно, что это мой папа и с него, так сказать, стекают на меня ручейки славы.
Так мы и стояли, как памятник победителям, пока с другой стороны к папе не пристроился еще один мальчик, чумазый и сразу мне не понравившийся.
На всякий случай я пристально посмотрел на него – постарался отшвырнуть