– Ещё и такая сухая. Совсем никакой реакции. Хотя запах и вкус…
Наконец-то он вытащил из меня палец, но легче мне всё равно не стало, потому что он приподнял его с своему носу и демонстративно понюхал, а потом… Сунул в свой рот, перед этим показательно лизнув языком! И издал довольный смакующий звук.
– И впрямь сладкая. Выебать хочется до звона в яйцах, аж в голове мутнеет. И такую лялечку уже успел объездить тот недоразвитый ушлёпок? Хотя, уверен, там и нечем было. Пиздёнку раздолбать так и не смог. Ничего, Воробушек. Сегодня ты почувствуешь разницу и… много чего почувствуешь.
Ему мало было произнести все эти гадости сводящим с ума хриплым шёпотом, обязательно нужно было ещё и смять всей пятернёй мою левую грудь, утонувшую в его огромной ладони почти полностью. А потом ещё и прижаться твёрдым пахом к моей оголённой киске…
Как я ещё не сошла от этого с ума?
– Не надо-о… Прошу-у… умоляю-у… – в этот раз у меня это получилось! Пусть и едва слышно, но я всё-таки сумела выдавить эти несчастные слова, буквально прорвавшись через плотную плёнку удушающей немоты.
Но его рука не остановилась. Его пальцы продолжали лапать мою грудь и даже пережимать до лёгкой боли онемевший сосок, после чего потянулись ко второму полушарию, огладив перед этим почти всю грудную клетку и немного живот, то ли “лаская”, то ли проверяя свою реакцию на меня и на ощущения ко мне через тактильный контакт.
– Тише, ти-ише, Воробушек. И никогда больше не говори такое мужчине, который уже на взводе. Тем более, если этот мужчина я!
Это не просто невыносимо! Это чистейший кошмар. Чувствовать всё это, слушать и не иметь никакой даже самой маломальской возможности, как и тех же физических сил к сопротивлению. Особенно, когда этот Дьявол ещё ближе опускается к моему лицу своим и… начинает вести кончиком горячего языка по моим губам, постепенно смещаясь к щеке и прокладывая влажную дорожку вплоть до уголка заплаканного глаза, чтобы слизать несколько гранул от сбежавших по виску слёз.
– И вообще… если не будешь стонать от удовольствия, лучше вообще не издавай никаких звуков… – прямо в ухо и по мозгам, выстрелом навылет – угрожающим рыком и опаливающим дыханием. От чего меня уже начало трясти безостановочно, как и после того, как он отпустил мою грудь и потянулся рукой к своему низу живота, к поясу брюк.
Зачем я в клубе до этого ходила в туалет? Могла бы попробовать описаться, как одна из героинь в “Сплите”. Только моё тело, похоже не только рефлекторно зажималось, но и блокировало самопроизвольное мочеиспускание. Почти как при сексуальном возбуждении, только в этот раз совершенно по иной причине. И то, что-то мне подсказывало, что этого маньяка едва ли было можно этим как-то остановить – если не наоборот.
– А то если буду зажимать тебе рот… ещё