Эливира подтвердила, но воздержалась от высказывания своего мнения о увиденном месте.
– Вы что, живёте здесь один? – спросила женщина, сама удивляясь насколько обескураженно звучал её голос в этом длинном коридоре. Впрочем, уже совсем близко виделся выход. Феодор проводил гостью в просторную гостиную, которая некогда, судя по всему, была приёмной в Замке. Теперь свет поступал сюда из довольно больших, остеклённых окон по периметру, которые были расположены под таким углом, чтобы сконцентрировать максимум света снаружи. Однако из-за погодных особенностей, этих мер было явно недостаточно и на стенах были светильники, некоторые из которых горели даже теперь. Феодор и Эльвира вышли из коридора на возвышающийся балкон, огороженный балюстрадой. С этой позиции можно было видеть, что в центре помещения находились два казавшиеся уютными дивана, ковёр из шкуры какого-то животного и небольшой стол. Камин был у одной из стен и его обрамляли мифические пенаты. Кто-то позаботился о дровах, которые были аккуратно сложены в камине и ждали своего часа, чтобы подарить пространству тепло пламени. У других стен стояли крупные шкафа с книгами, какими-то футлярами, изысканной посудой для напитков. На одной из стен висела картина с изображением женщины. Эльвира почему-то сразу заприметила именно этот объект интерьера. Женщина на портрете была статной, одетой в элегантное платье, её лицо обрамляли роскошные чёрные волосы, уложенные в волнистые локоны, ниспадающие ей на плечи. Нарочито осветлённое белилами лицо казалось чрезмерно бледным. Это вовсе не создавало отталкивающего эффекта, нанося ущерб естественной привлекательности женщины, хотя и грозило перейти грань хорошего вкуса.
– Здесь можно передохнуть. – сказал Феодор – Ваша комната будет готова к вечеру. Простите, но ваш визит… Это стало для меня неожиданностью.
– Разве вас не предупреждали? – спросила Эльвира.
Хозяин Замка только покачал головой.
– С нами давно не поддерживают связь. – отвечал Феодор – До этого при Замке был курьер, он выполнял самые разные поручения касательно связи, но он умер, от болезни… понимаете…
– Недуг. – вставила Эльвира, помогая Феодору закончить мысль.
– Именно. Так и есть. – спустившись с лестницы, мужчина только теперь понял, что Эльвире не мешало бы сменить гардероб после долгого пути. Её сапоги покрылись уже засохшей дорожной грязью – Я здесь живу не один. Из работников осталось несколько самых верных душ. Оставайтесь здесь, я пойду и распоряжусь, чтобы вас снабдили всем необходимым.
С этими словами Феодор скрылся в проходе, открывавшемся в восточной стене гостиной. Шаг его стал несколько более торопливым, по пути мужчина бубнил что-то себе под нос. Эльвира проводила его взглядом, после чего, оглядев помещение и не решаясь вставать в грязной обуви на ковёр в центре комнаты, она обратила внимание на висевшую на стене картину. Изображение женщины было сделано на фоне открытого окна,