– Ну, будем знакомы. Алёша! – неприятный сосед первым протягивает руку. Улыбка выдаёт отсутствие двух передних зубов.
– Пётр.
– Тоже на Соловки? – собеседник Петра покусывает уголком рта былинку, невесть откуда взявшуюся на палубе теплохода.
– Да. – Пётр слегка отодвигается от грубого соседа, но тот, ничуть не смутившись, присаживается поближе.
– Что ищешь на островах, юноша?
– Да как все, Бога.
– Бога нет, а все эти монастыри, церкви – обман трудового народа, ложь и кормушка для попов, – Алексей цыкает слюной на палубу и растирает плевок каблуком. – Когда установится новая власть, мы, социал-революционеры, все церкви позакрываем, а пузатых перевешаем! Ну, бывай!
Пётр смотрит вслед уходящему собеседнику с недоумением. Галдящие чайки проносятся за бортом, и слышится в их криках тоскливый плач по ушедшему прежде времени человеку.
Вот и остров. Опорки, сапоги и изящные ботики ступают на слегка подрагивающие мостки. Монашек подаёт руку каждому паломнику или паломнице невзирая на лица: господин ли, крестьянин ли. Пред Богом все равны.
Те, кто прибыл впервые, удивлённо озираются по сторонам. Прямо перед паломниками уходят в небо стены монастырские, сложенные из таких громадных валунов, что не иначе святые их при помощи ангелов переносили, вдали зеленеют купола соборов. Над обителью плывёт колокольный звон.
– Попервой окунуться в Святое озеро надобно, грехи смыть! Да и без ярлыка об омовении в обитель не пустят! – восклицает один из богомольцев, чернобородый великан в кумачёвой рубахе. Группа паломников-крестьян идёт к озеру. Расходятся по купальням. Дощатых домиков два – для мужчин и женщин.
Сперва в ледяную, невзирая на жаркое лето, воду окунаются мужчины. Раскрасневшиеся и гордые собой, растираются суровыми полотенцами и выходят из купальни. Все крестятся на купола собора Всех Святых и садятся поджидать жён на берегу.
Женщинам, конечно же, времени надо больше: пока кофты-блузки-юбки снимешь, пока, подрагивая всем телом и повизгивая от холода, зайдёшь в тёмную студёную воду! Зато потом так легко: тело становится воздушное, петь хочется! Вот оно какое, Святое озеро, волшебное!
Долго одевались и расчёсывались бабоньки, но после, резво, будто молодые кобылки, подхватили мужей, горластую толпу детишек расхватали и, с трудом подавляя желание перейти на не приличествующий месту и ситуации бег, исчезли за воротами.
Оставшемуся одному Петру надо окунуться в Святое озеро, омыть мирскую пыль, но боязно. Очень уж холодна вода питаемого каналами со всего Большого Соловецкого острова водоёма. Преодолев страх, на секунду с головой ныряет в почти чёрную воду и тут же выскакивает на помост купальни. «Ух и сурово встречают паломника Преподобные!» Пётр силится попасть дрожащей ногой в штанину холщовых брюк и не может. Но вот