В частях дивизии днём 22 июня прошли митинги, партийные и комсомольские собрания. Все командиры и красноармейцы давали клятву: не щадя жизни выполнить свой воинский долг. После митингов в штабе дивизии прошло совещание командного состава. К этому времени из штаба корпуса пришёл приказ готовиться к маршу на зимние квартиры.
497-й гаубичный, 278-й легко-артиллерийский, 624-й и 409-й стрелковые полки на места постоянной дислокации выехали эшелонами…
Афанасьев М. С.:
– Стали готовиться к возвращению на зимние квартиры в Муром. Там полк стал получать пополнение бойцов из города, посёлков и из районов Горьковской области. Всё это пополнение находилось в школе. Там проходили комиссию, получали обмундирование. Без команды из школы выходить было нельзя. А перед школой было ещё больше провожающих. Все ждали отправки, а она продлилась примерно три дня.
Полк забрал всю материальную часть со своих складов. Полковую школу расформировали по дивизионам полка. Я попал во второй дивизион, где командиром был капитан Найда.
Полк грузился на станции Муром-2. На платформы ставили трактора и орудия, закрепляли для транспортировки. Был такой случай: трактор, гружённый ящиками со снарядами, подъезжая к станции, попал в кювет и накренился на один бок. В кузове сидели три бойца, одного из них придавило ящиками и мне, как жителю Мурома, пришлось везти солдата в железнодорожную больницу.
771-й стреловый полк шёл из полевого лагеря на место постоянной дислокации пешим порядком…
Самойленко А. М., связист 2-го батальона 771-го полка, младший сержант:
– Вечером 22 июня наш полк из Гороховецких лагерей пешком пошёл в Горький, в Красные казармы. Сначала шли организованно, всем полком, но постепенно растянулись. Командиры поторапливали, но никто не реагировал: каждый ушёл в себя, думая о начавшейся войне. Медленно идут час за часом, в пути накапливается усталость. Одни засыпали на ходу, другие падали, где попало, во время коротких привалов, третьи начинали изобретать болезни. Были среди нас и другие ребята – выносливые, сильные, горевшие желанием скорей попасть на фронт. В этой группе нас вырвалось вперед несколько десятков человек. Мы отмеряли километр за километром, каждый старался не отстать, не оказаться слабым. Так минула ночь, наступил рассвет, поднялось солнце. Стала донимать жара, а дороге, казалось, нет конца. Показалась деревня, на ее окраине стоял колодец. Один или два красноармейца бросились к воде, но их остановили: «Товарищи, имейте выдержку, на нас смотрит народ». Действительно, полдеревни собралось у крайнего дома – женщины с детьми. Вдалеке показались отставшие однополчане. Чем ближе они подходили, тем неприглядней картина: многие