ДЖИММИ. Я даже не знаю, позволят ли мне.
ДОЛЛИ. Я спросила ту женщину, и она сказала, что отдать нас они могут только близкому родственнику, а это ты. Брат нашей матери. У тебя есть дом, и бизнес, и какие-то деньги на банковском счету, так?
ДЖИММИ. Не очень большие.
ДОЛЛИ. Нам много и не нужно. Едим мы совсем ничего.
ДЖИММИ. Вам нужно гораздо больше, чем я могу вам дать, Долли.
ДОЛЛИ. Ты хочешь, чтобы Винни выросла в том доме со всеми этими безумными людьми? Ты хочешь для нее такой жизни? Она должна быть со мной. Я – единственная, кто может о ней позаботиться. Только они не позволят мне, если ты не заберешь нас к себе. Дядя Джимми, ты должен мне помочь. Или мы тебе безразличны?
ДЖИММИ. Дело не в этом.
ДОЛЛИ. Именно в этом. Ты нас не любишь. Ладно, не обязан ты нас любить. Ты просто должен нам помочь. Я найду работу и расплачусь с тобой на еду и крышу над головой. Расплачусь до последнего цента, клянусь.
ДЖИММИ. Речь не о еде и крыше над головой.
ДОЛЛИ. Тогда о чем? Почему ты не можешь нам помочь? Да что с тобой такое? Тебе безразличны самые близкие родственники? Тебе все безразличны?
(ДЖИММИ смотрит на нее. Свет, падавший на ДОЛЛИ, медленно меркнет).
Картина 3: Джесси (1922)
(Стрекочут цикады. Ночь. Озеро Гримов, 1922 г. Появляется ДЖЕССИ, босиком, несет туфли, подходит к краю причала, садится, болтает ногами в воде.
ДЖИММИ стоит, смотрит на нее. Актер не сдвинулся с места – просто повернулся к ДЖЕССИ, и теперь он на Темном озере, девятнадцатью годами раньше. ДЖЕССИ – двадцать, ДЖИММИ – двадцать пять).
ДЖЕССИ. Люблю я это озеро. Мое самое любимое место в мире. Твое тоже, Джимми?
ДЖИММИ. Только когда здесь ты.
ДЖЕССИ. Какой ты глупый. Я знаю, здесь обитают призраки, потому что давным-давно индейцы вырезали здесь чуть ли не все семейство Гримов, но я люблю призраков. С призраками я на одной ноге. У меня в доме полно призраков.
ДЖИММИ (подходит, садится рядом). В каждом доме полно призраков.
ДЖЕССИ. Но не в каждом амбаре полно пианино. Только в вашем. Я люблю ваш амбар, набитый старыми пианино. И сколько их там.
ДЖИММИ. Не знаю. Сосчитать трудно, когда они стоят друг на друге. Тетя Миртл так ненавидела эти пианино, и ненавидела дядю Вилли за то, что он совсем рехнулся, притаскивая в дом старые пианино, на которых не умел играть, которые не мог починить, но дядя ничего не мог с собой поделать. Свозил и свозил их, вероятно, даже сам не понимал, зачем. Из-за них она орала на него каждый день. Апартаменты для крыс, так она называла пианино. А однажды, мне было десять или одиннадцать лет, дядя Вилли сказал мне, что у него есть одно хорошее пианино, в глубине, он привез его в 1887 году, и он покажет это пианино мне, если я помогу ему кое-что передвинуть. Тетя Миртл опять кричала на него, признавалась в ненависти к этим никчемным старым пианино, дядя Вилли ее игнорировал, стараясь вытащить