Электра. Дон Нигро

и идите спать. Нет под кроватью никакого чертова крокодила. Мне нужно хоть немного отдохнуть. Лупи? Я знаю, что ты подслушиваешь. Чертов деревенский дурачок. И этот продажный сукин сын Гарри Макбет пытается выпихнуть Ника из банка. Никто с нами не разговаривает. Люди указывают на нас и шепчутся. Дом разваливается. Если я не возьму себя в руки, то окажусь на кладбище и буду бессвязно лепетать на пару с Лупи. Деревенский дурачок – не мой отец. Прошлой ночью мне приснилось, что я родила змею. Завернула в детское одеяло и кормила грудью. Так она высасывала с молоком кровь. Я выкормила монстров. Дженна была милой девочкой, но вечно балансировала на краю той или иной пропасти. Лекси отличала большая уверенность в себе, но она задавала чертовски много вопросов. Ум в детях – всегда знак беды во взрослой жизни. С Томасом постоянно что-то случалось. Какие его мучили кошмары! Гигантские насекомые пожирали его. Он тонул в чанах с кровью. Мне следовало задаться вопросом, кто эти странные существа, которые вышли из моего тела? И нет ли способа загнать их обратно и изменить в кого-то еще? Но нет, боюсь, пути назад нет. (Замечает, что кто-то стоит в тенях). Кто здесь? Почему в тенях всегда кто-то стоит? Нам нужно повесить фонарь. Лупи? Это ты? Майкл?

      ТОМАС. Это я, мама. Папа умер.

      КАРОЛИН. Я прекрасно знаю, что твой отец умер. Мне потребовались недели, чтобы оттереть кровь в зазорах между плитками пола. Твоя сестра всегда знала, как напакостить. Поднимись на крыльцо и посиди со мной. Давай. Я – твоя мать. Я тебя не укушу. Змеи и свиньи пожирают своих детенышей, но я, к счастью для тебя, уже поела. Я приготовила оладьи из овсянки. Они пахли, как сухая кожа, которую счищаешь с пяток. Но после смерти твоего отца обоняние у меня отшибло.

      ТОМАС. С кем ты разговаривала?

      КАРОЛИН. Не с кем я не разговаривала. Опять ты слышишь голоса. Раньше ты клялся, что слышишь, как ангелы разговаривают на французском всякий раз, когда мы спускали воду в туалете. У всех моих детей что-то не так с головой. Я каждый день благодарю Бога за то, что хоть я нормальная. Поднимись на крыльцо и сядь рядом со своей матерью. Давай. Отбрось застенчивость. Девушки застенчивых не любят. Они любят плохишей. Иди сюда. Я замерзла.

      ТОМАС. Хорошо. (Поднимается на крыльцо, садится рядом с ней).

      КАРОЛИН. В последнее время никак не могу согреться. Вот. Разве это не прекрасно? Мать и сын. Сидят на крыльце. Слушают сов. Что ты делал, стоя в темноте? Где ты был?

      ТОМАС. На войне. Я был на войне.

      КАРОЛИН. Я знаю, что ты был на войне. Я про этот вечер. Обжимался с кем-то из своих подружек?

      ТОМАС. Нет у меня подружек.

      КАРОЛИН. Не волнуйся. Деньги у нас есть. Мы купим нескольких.

      ТОМАС. Я не хочу, чтобы ты покупала мне подружек.

      КАРОЛИН. Так где ты был, Томас?

      ТОМАС. Лекси отвела меня на кладбище.

      КАРОЛИН. Да, в этом веселого мало. Я про поход на кладбище с твоей сестрой. Я не понимаю, почему она целыми днями болтается на кладбище. Может, разрывает могилы и крадет золотые зубы. Тебе лучше держаться от нее подальше. Девушка не в себе.

      ТОМАС.