– Домой, Вася, на сегодня все.
– Ну и хорошо, Марь Сана, ну и правильно.
Они подошли к автомобилю и Костя себе сделал заметку, что надо бы выяснить обо всех счетах, уровень дохода, налогах, одним словом все, что касается финансов матери его ребенка. Ездить на Mercedes-Benz E200 прошлого года выпуска с водителем, это не просто показуха или подтверждение своего статуса перед другими воротилами.
Точнее и это тоже, но, в первую очередь, такие машины покупают для себя, для своего собственного комфорта. И, если эта женщина может себе позволить одевать дорогие шмотки и туфли от Сальваторе Феррагамо, оплачивать водителя, который тоже носит отнюдь не самый дешёвый костюм, то ему, Косте, надо бы знать, как так вышло, что он не пересекался с ней за восемь лет ни разу.
Круг достаточно умных и находчивых воротил он и так прекрасно знал, можно сказать, знал всех, если не в лицо, то явно слышал о каждом. О ее компании он слышал, но по работе не пересекался, и, насколько он помнил, там руководил мужчина, Андрей Разецкий, цепкий скотина, хваткий.
А тут еще один сюрприз, Руслан ему все же дал пару документов почитать, и он в очередной раз потерял дар речи, когда увидел, кому на самом деле принадлежит пятьдесят один процент пакета акций «Reduction company».
У него руки зачесались, так захотелось придушить ее к чертовой матери!
Столько лет… Он теперь уверен, что Марина давно его нашла, но молчала. Скрывала. Специально не пересекалась с ним.
Злости нужно дать выход, но бл*дь, возможности нет, а устраивать очередную словесную перебранку, себе дороже. В конце концов, у нее и вправду были причины.
Но если представить, что Илья бы не захотел его найти, Костя бы никогда о сыне так бы и не узнал. В этом он был уверен на сто процентов.
У него руки трястись от ярости начинали, стоило только представить, что все могло быть по-другому.
Возвращаясь к материальным благам и тем взглядам, что Марина на него бросала, так смотреть сверху вниз на человека, что выше тебя на голову, тоже нужно уметь, он опять себя чувствовал той жидкой субстанцией, что плавает в фаянсовых изделиях.
А водитель то, какой вежливый, но любопытство скрыть свое не смог, поглядывал внимательно в зеркало заднего вида и рулил уверенно и спокойно.
– Марь Сана, Савелий Петрович звонил.
– Что хотел?
– Не знаю, сказал не срочно, потом перезвонит.
– Ну, если сказал, значит, перезвонит, – женщина уверенно кивнула, и опять вернулась к просматриваемым бумагам, но спросила, чуть погодя, – А чего он тебе звонил?
– Дык, к Вам, сказал, дозвониться не смог.
– Да? Если опять позвонит тебе, ты мне сразу говори.
– Как скажете, Марь Сана. В магазин нам не надо?
– Любаша не звонила, значит не надо.
Костя молча слушал, и ему все больше становилось не по себе. Опять ломались установки, опять переворачивалось