Этнический состав представителей пролетарской субкультуры также был достаточно разнообразным. В Москву в поисках счастья ехали очень многие люди с разных концов СССР. Имеются в виду постоянные жители Москвы, приехавшие в течение нескольких десятилетий, а не те наводнившие в последние годы столицу жители Кавказа, Закавказья или Средней Азии, а теперь уже и всех республик бывшего СССР, временно («вахтовым методом») приезжающие в Москву.
Глава II
Внутриличностные психологические особенности представителей московских субкультур
Переходя к описанию психологии[4] представителей московских субкультур, следует отметить, что их психологические характеристики могут быть подразделены на те, которые обращены внутрь личности (внутриличностные), и те, которые обращены во внешний мир. Это деление во многом условно, так как от внутриличностных характеристик зависит поведение человека во внешней среде, а влияние окружающего мира глубоко сказывается, в свою очередь, на внутриличностных психологических свойствах человека. Тем не менее, такое разделение помогает понять ряд важных закономерностей, определяющих, в частности, различия между представителями московских субкультур. В данной главе речь пойдет о внутриличностных психологических особенностях.
Но прежде чем говорить о психологических различиях, существующих между представителями московских субкультур, следует сказать о психологии россиянина вообще.
В последние десятилетия мы с прискорбием замечаем нарастающую деградацию рядового гражданина нашей страны.
Это проявляется в первую очередь в морально-этической сфере: пренебрежении обязанностями в семье и на производстве, утрате позитивных интересов и увлечений, безделье, пьянстве, вандализме, воровстве, склонности к другим криминальным поступкам. Параллельно со снижением морально-этических норм падали и экономические показатели функционирования государства. Неблагоприятные тенденции стали особенно отчетливо проявляться в конце 70-х – начале 80-х годов.
Советская верхушка вела по отношению к угрожающим признакам деградации общества страусиную политику. Представители власти не только скрывали неблагоприятные статистические показатели и другие данные о неблагополучии в обществе, но и сами делали вид, что ничего не происходит. Лишь некоторые правители, сохранившие, хотя бы частично, здравый смысл, такие как А. Косыгин или Ю. Андропов, почувствовав угрозу в первую очередь для самой власти, пытались что-то сделать: призывали своих функционеров