– Почему ты не зажег свет? – поинтересовалась Оливия. Она нажала на выключатель у двери, вспыхнула люстра под потолком, и ангел Анни ожил, как будто ветерок шевельнул его серебряные одежды.
Пол не ответил на ее вопрос. Оливия подошла к столу и села напротив мужа. Сильвия, дымчато-серая персидская кошка, тут же запрыгнула ей на колени.
– Прости, я задержалась, – извинилась Оливия, машинально поглаживая кошку. – У меня был очень тяжелый пациент.
– Все остыло.
Она посмотрела на еду, потом на Пола. Ее глаза каждый раз удивляли его. Зеленые, в окружении длинных темных ресниц, они резко выделялись на молочно-белой коже.
– Пол, моей пациенткой была Анни О’Нил.
Он резко выпрямился в кресле.
– Что произошло?
– Сегодня вечером Анни работала в приюте для женщин в Мантео. Там началась перестрелка.
– Она в порядке?
Оливия покачала головой:
– Мне очень жаль, Пол. Анни умерла.
Он поднялся так резко, что Оливия вздрогнула. На столе зазвенела посуда.
– Что за дурацкие шутки? – рявкнул Пол, отлично зная, что Оливия никогда не шутила такими вещами.
– Пуля попала ей в сердце.
– Прошу тебя, Оливия, скажи, что это неправда. Пожалуйста, Оливия.
– Мне жаль.
Она была такой спокойной. Такой холодной. Пол ненавидел ее в это мгновение.
Пол повернулся и направился к лестнице. Оливия пошла следом за ним. Он достал чемодан из кладовой, принес его в спальню и бросил на кровать. Оливия стояла в дверях и смотрела, как муж достает аккуратно развешанные вещи из шкафа и швыряет их в чемодан вместе с вешалками.
– Что ты делаешь? – спросила она.
– Я не могу здесь больше находиться, – Полу был неприятен звук ее голоса, ее присутствие. Она никогда этого не поймет.
– Пол! – Оливия сделала шаг к нему, но потом как будто передумала и снова застыла на пороге, вцепившись в косяк. – Это безумие, Пол. Ты едва знал ее. Я понимаю, ты был просто одержим ею. Ты сам употребил это слово, помнишь? Но ты говорил, что Анни не отвечает тебе взаимностью, что она счастлива со своим мужем. Кстати, я видела его сегодня. Мне пришлось сказать ему…
Пол развернулся к ней.
– Заткнись! – прорычал он.
Оливия попятилась, и Пол понял, что напугал ее. Он и сам боялся себя. Это был новый, чужой Пол Маселли, совсем не тот человек, каким он был последние тридцать девять лет.
Оливия сцепила руки перед собой и теребила обручальное кольцо с бриллиантом.
– Ты можешь говорить о ней, если хочешь, – очень тихо сказала она. – Я не забыла, как говорила тебе, что больше не хочу ничего о ней слышать. Но сейчас все изменилось. Я выслушаю тебя. Только прошу тебя, Пол, не уходи. Пожалуйста. – Оливия всхлипнула, и Пол поморщился. Ему хотелось закрыть уши руками, только бы не слышать голоса жены.
Он вышел в ванную комнату,