– Слишком долго.
– Вы и так заставили меня действовать с нарушением протокола…
– Команда этого корабля – не ваши пациенты, – сказал Рейф. – Они – военнопленные…
– Разве император разрешил применять пытки? – спросил доктор.
– В экстренных случаях.
– Даже если сейчас мы имеем дело с экстренным случаем, статус этих людей под вопросом.
– С кем теперь воюете? – поинтересовался я.
Рейф смерил меня гневным взглядом и ничего не сказал ни мне, ни доктору. Вместо этого капитан подал знак следовать за ним, и все четверо покинули мою каюту, так и не ответив на вопрос.
Глава 2
После этого разговора несколько корабельных суток меня никто не трогал. Трижды в день приходил доктор, проверял мое самочувствие и кормил питательным желе из тюбиков, старательно игнорируя все мои попытки заговорить с ним на не связанные с медициной темы. Видимо, капитан Рейф настоятельно посоветовал ему избрать именно такую линию поведения.
Я потихоньку возвращался в нормальное состояние. На второй день после разговора с капитаном меня отсоединили от медицинского агрегата, а в конце третьего дня я уже смог самостоятельно встать с кровати и проковылять пару шагов до противоположной стены моей каюты. Правда, потом мне пришлось опереться на эту стену обеими руками и провести так минут сорок, ожидая, пока закончится головокружение, а в конце обратного пути я бревном рухнул на кровать.
Понемногу я пытался размышлять, что же представляет собой дивный новый мир, в котором я оказался, но созданный вокруг меня информационный вакуум этим размышлениям отнюдь не способствовал.
Кленнонцы все еще являются Империей, и, судя по заявлению капитана Рейфа о военнопленных, они с кем-то воюют.
Либо план Визерса не сработал, и Веннту погибла зря, либо ребятам потребовалось не так уж много времени, чтобы восстановить необходимое для войны количество прыжковых кораблей. Либо – и этот вариант, пожалуй, был бы самым неприятным – мы провели на борту «Одиссея» куда больше двухсот пятидесяти лет, на которые рассчитывали изначально.
Хотя… мне-то какая разница? За пределами «Одиссея» у меня практически не осталось знакомых, а мир, который мы потеряли… по большому счету, он никогда и не был моим.
На четвертый день в каюту заявились двое штурмовиков, которые принесли с собой легкий «гостевой» скафандр.
В отличие от боевых и технических костюмов, такие скафандры не предлагают своему владельцу ничего, кроме небольшого запаса кислорода, коммуникатора и регулятора температуры. Ни оружия, ни инструментов, ни собственных двигателей. Собственно говоря, он потому и называется «гостевым».
Один штурмовик держал меня под прицелом, второй помог влезть в амуницию и проверил, правильно ли сидит шлем.
– Мы отправляемся в новое путешествие? – спросил я, но ни один из штурмовиков не снизошел до ответа.
Ладно, не очень-то и хотелось.
Убедившись,