– Когда вам звонили?
– Минут 20 назад.
Значит, она только что ввела Уриэци донору. Однако на-ри нужно несколько суток, чтобы прийти в себя.
– Неужели возрождённый уже очнулся?
– Ещё нет, господин Мардук-Хет. Слишком рано.
– Тогда о какой успешной проверке вы говорите?
Она медлила с ответом, но для Гельмута она была как на ладони. Кимико не доверяла содержанию Уриэци, которые получила от наместника Беляевского, и то, что устройство сработало, как полагается, не навредив ей, определённо было успехом. Для неё. Только сейчас она думает, какие ещё могут быть последствия.
– Я делаю вывод, что наместник Беляевский не желал, чтобы у вас был шанс стать опекуном проявления ану Сопдет. Даже если бы я рассматривал это вероятным, после случившегося я бы передумал. Вас обманом заставили сразу после исчезновения Джейкоба Эванса активировать подозрительное устройство, полученное вами от преступника. Сомневаюсь, что кто-то так постарался ради того, чтобы на улицы Киото вышел никому не нужный мастер копья из глубочайшей древности.
– Я понимаю, господин Мардук-Хет.
– Поздно понимаете. Попробуйте отследить поступивший сигнал.
– Как вам будет угодно, – ответила она со всей покорностью.
Она наверняка побила своих служанок.
Во второй раз она позвонила около пяти часов назад с просьбой приехать к ней, как только у него появится время. Он подключил зеркало, и увидел заплаканное лицо. «Для консультации, – сказала Кимико. – Я буду разговаривать только лично. Прошу вас!».
«Хорошо».
Гельмут не знал, когда теперь у него будет на это время.
Щёки и губы Вивиан розовели. Она как будто безмятежно спала.
Сидеть на краю было неудобно, и он отсел назад, к двери, не спуская глаз с тела под пледом. В это время система Апофеоза должна восстанавливать повреждённые ткани носителя, попутно преобразуя их, однако в случае Вивиан всё по-другому. Она вливается в Эйенешентар.
В этом теле соединялись два самых важных для него существа. Цель и средство достижения цели.
Так выглядели его радость и вдохновение.
Несмотря ни на что, всё шло правильно, всё – своим чередом. Ему пришлось много сомневаться и попусту тратиться на гнев, и потому, что он был плохим учеником. Госпожа Сога твердила, что мардуку полагается лучше всего уметь ждать, а он принимал течение времени с тягостью, как несущее всё не то. Его предшественник Мушррас Мардук-Хет перед своим последним вылетом на Лимэден предупреждал, что идёт большая игра от начала времён, и никто от неё не свободен. Они – Мушррас, Атамил Мардук, главы Шеос и Аман – не вернулись, и Тиамат вошёл в игру около 14 тысяч лет назад, когда главными фигурами в мире были четыре ану. Тиамат заблуждался, расценивая их действия как верные или неверные,