Мы останемся. Наталья Касаткина

упаковок отвратительного на вкус, цвет и запах пюре, я захожу в аптеку. Сомнений нет, с Панангином будет сложнее. Его придется запивать водой, а это большая проблема. Через пару часов я уже нервно расхаживаю по квартире. В моей руке гремит белая круглая баночка с витаминами для сердца, а на столе стоит открытая дурно пахнущая баночка с питательной однородной массой для моей малышки. Было бы проще, если в это момент она сидела в розовом симпатичном стульчике для кормления, но до этого момента еще далеко. Пока моя девочка по-прежнему внутри меня, а значит, другого пути доставить питательные элементы до ее жизненно важных органов, кроме как через мой пищевод, у меня нет. Проходит час, другой, я нерешительно смотрю в сторону давно остывшего «ужина». Что ж, без поддержки мне, явно, не справиться – я достаю визитку психолога.

      ***

      Я обращаюсь не куда-нибудь, а в Центр психолого-педагогической, медицинской и социальной помощи. Кажется, сейчас мне необходимо все вышеперечисленное. По правде говоря, со взрослыми тетями этот центр не работает, но для меня, в виду моего интересного положения делают исключение. К тому же, с первых дней моего приключения по миру беременяшек меня повсюду сопровождает мама. Я совсем не ощущаю себя взрослой, в душе мне то 8 лет, то 15. Я то цепляюсь за маму, как малыш, не расставшийся еще с магическим мышлением, то – обвиняю ее во всех моих бедах, как мятежный подросток. Но я точно не взрослая тетя, определенно нет.

      Оказавшись внутри здания, я беру маму за руку, к черту все эти жалкие попытки выглядеть солидно. Здесь темно, мрачно и мне откровенно страшно. Серо-зеленые стены, пустой холл, глухое эхо и совсем никого. Господи, я хочу домой! Только мысль о том, что других вариантов нет, не позволяет мне сбежать. Я должна начать есть, во что бы то ни стало, даже если сейчас дверь кабинета откроется, и мне на встречу выйдет бородач с черными, как уголь глазами, я войду. Войду и сделаю все, что он мне скажет. Во имя моего ребенка и майн фюрера тоже во имя.

      Спустя 15 минут дверь кабинета действительно открывается. Все опасения оказываются очередными голодными галлюцинациями. Мой психолог – немолодая, приятная женщина. Оно и понятно, на визитке женская фамилия, какой вообще бородач?

      Я захожу внутрь маленького, но, отнюдь, не уютного помещения, меня усаживают на низкий мягкий диван, я проваливаюсь в него и, кажется, исчезаю бесследно, как ключи, от автомобиля в свежем сугробе. Принять более-менее удобную позу удается не сразу, еще хуже, получается объяснить, зачем я здесь вообще развалилась. Психолог (я честно не помню ее имя) молча выслушивает меня, а потом ставит на стол корзину с мягкими игрушками.

      – Выбери две зверушки, пусть они будут олицетворять хорошую и плохую тебя.

      Не раздумывая, я беру в руки собаку и поросенка.

      – А теперь расположи их на этом столе, так как захочется.

      Так же быстро, я ставлю песика на передний план, а за спину ему прячу свинью.

      – Почему так? – спрашивает меня психолог.

      – Потому что я добрая, преданная и верная, я, в общем-то, хорошая, но иногда