Он был нежным любовником и интересным собеседником. Мы часто лежали в постели голые и говорили обо всём на свете. Иногда он брал гитару и играл. Тогда я прижималась к его спине, клала голову ему на плечо и тихонько подпевала. Я была счастлива.
Одна дамочка из местной элиты, посмотрев работы Тихона, пришла в восторг. Александра Анатольевна владела молокозаводом и хотела потешить своё самолюбие портретом в позолоченной раме. Тихон презирал её взгляды на жизнь, но согласился на заказ. Мы в шутку называли её АА.
– Как женщина может управлять бизнесом? – возмущался Тихон. – Это смешно. Это против всех законов природы. Посмотри, что лучше: берлинская лазурь или ультрамарин?
– Я бы взяла антрацит.
– А не слишком темно будет? – прищурился Тихон, покусывая кончик кисти.
– Тогда опал, – предложила я.
– Опал можно, – согласился он. – А здесь тогда немного нефритового, и будет неплохо.
А потом что-то изменилось. Тихон молчал. Я просила его поговорить со мной, но он был каким-то отстранённым. Его холодность сводила меня с ума и разрывала душу на части. Я больше не выдерживала.
– Тихон, в чём дело? Я вижу, что-то происходит. Ты просто убиваешь меня!
И тогда я узнала всю правду.
– Я не знаю, что сказать тебе, Венера, – вздохнул он, глядя куда-то вдаль. – Я выпил, и мы увлеклись. Она беременна и просит переехать к ней. Ей уже под сорок. Аборт делать поздно. Для неё это последний шанс стать матерью. Пойми, я обязан. Я не люблю её. Ты знаешь, она так душит меня, я просто пазл, дополняющий её жизнь. Я не вещь, я не аксессуар, я не собачка в сумочке. Но я должен так поступить.
Я помню только гул в голове. Мой мир рухнул. Это был конец.
– Что мне делать? – шёпотом спросила я. Меня словно положили в гроб живой и принялись отпевать.
– Живи дальше, – ответил Тихон, потрепав меня по плечу.
– Как? – искренне не понимала я.
– Ты всегда будешь в моём сердце, – приобнял меня Тихон. – Но мы не можем быть вместе.
– Почему?
– Не усложняй.
– Как я могу не усложнять? Ты – моя жизнь! Ты – всё!
Я видела, что этот разговор его утомил.
– Ты же видишь, в какой я ситуации, не терзай меня, – с укором сказал он. – Это новый виток, наши пути расходятся. Может быть, они когда-нибудь ещё сойдутся, но сейчас мы вынуждены быть сильными.
– Я не хочу быть сильной, – закричала я. – Я хочу быть с тобой!
Мне нужно было докричаться до Тихона,