– Ты действительно можешь встать, сынок? – спросил он меня.
– Конечно, папа!
– Тогда вставай. – решительно поддержал меня он. – А ты, мать, не мешай.
Честное слово, этот человек нравился мне все больше с каждой минутой! И я стал вставать. Опустил ноги на палатный линолеум и поднялся. Господи, какой я был худой, какой-то нескладный и длинный! Настоящий гадкий утенок из сказки Андерсена.
Я протянул руку за поданным Зоей Владимировной спортивным костюмом и вдруг качнулся. Меня повело в сторону. Сильные руки мужчины немедленно поддержали меня. Я посмотрел в серые глаза, смотревшие на меня с тщательно скрываемым беспокойством, и виновато улыбнулся. Оказалось, что я не настолько окреп, как предполагал.
– Ты в порядке, сын? – спросил он.
– Уже в порядке.
Я натянул на себя спортивный костюм. Плотная дорогая шерстяная ткань легла на узкие плечи и хоть немного прикрыла прямо-таки невероятную худобу тела подростка. Оказалось, что я выше приемного отца почти на полголовы.
Вдруг Игорь Николаевич положил свои сильные руки на мои плечи и притянул меня к себе.
– Я очень рад, сынок, что ты выкарабкался. – прошептал он. – Смотри, не вздумай больше пугать нас с мамой!
На мгновение он уткнулся лицом куда-то мне в шею и отстранился.
– Все, мать, сын стоит на своих ногах. – обратился он к жене, смотревшей на нас с непередаваемым выражением смеси самых различных чувств. – Так что мы с тобой можем идти по своим делам со спокойными душами… Пошли, Зоенька!
– Я провожу вас, – поспешно сказал я.
Мы вышли из палаты и направились по коридору к лестничному маршу. На улице стояла ясная и удивительно теплая для Дудинки погода. Я проводил родителей до самых входных дверей. Они уходили, взяв друг друга под руку, причем Зоя Владимировна все время оглядывалась на меня и махала рукой. Честное слово, я все больше завидовал этим двум людям.
– Скажите, в какой палате лежит Ведунов Юрий Анатольевич? – спросил я дежурную медсестру, перекладывающую на своем столе какие-то бумаги.
Она подняла голову и улыбнулась.
– А, бывший покойничек! Встал на ноги? А Ведунов, парень, лежит в восемнадцатой палате. Только заходить к нему нельзя. Он почти все время находится в бессознательном состоянии.
– Что с ним? – с тревогой спросил я.
– Врачи и сами плохо понимают, что с ним произошло. На вид такой здоровый мужчина и на тебе! Полное нервное истощение. Тут у нас поговаривают, что жена от него ушла. Во общем, темное дело.
«Черт!… Видно пытался меня из Смирно вытянуть и не хватило энергии. – с тревогой подумал я. – А все ты, Юрка. Зачем сбросил энергию, поддался эмоциям? Ты виноват в том, что оригинал лежит здесь без сознания. Ты, чертова копия!»
– Мне бы только посмотреть на него. – просительно пробормотал я. – Можно?
Медсестра отрицательно покачала головой, но я все таки прошел в двухстворчатые двери