Первоосновой этого сложного, можно сказать, симфонического произведения явилась поэма «Радонежская оратория» известного петербургского поэта Евгения Лукина, написанная им специально к юбилейным торжествам. Знаток древнерусской традиции, автор стихотворных переложений древнерусских песен «Слово о полку Игореве», «Слово о погибели Русской земли» и «Задонщины», Евгений Лукин на этот раз поставил перед собой не менее сложную задачу – не только перевести на светский поэтический язык житие Сергия Радонежского, но и прояснить актуальный смысл подвига святого. В более убедительном, проникновенном виде это удалось сделать в дополнение языка музыки. Глубокое историческое содержание, драматический развивающийся сюжет, масштабность используемой музыкально-хоровой формы определили единственно возможный для воплощения замысла этого произведения – монументальный жанр оратории, имеющий глубокие связи со старинным церковно-музыкальным искусством.
Как известно, в православном храме востребовано в первую очередь певческое слово, произнесенное устами, распеваемое хором голосов (сонмом), славящим Господа. Не заставляющий содрогнуться громогласный католический орган, но убедительное, мелодичное, сердечное «Тебе поем, Тебе благословим…» заставляет поверить в то, что Тот, к Кому мы обращаемся, нас слышит и отвечает. «Глагол таинственный небес, Тебя лишь сердце разумеет» (Н. А. Львов). И много помогает для разумения сердца музыка.
Автор музыки оратории – петербургский композитор Владислава Малаховская – известна своими многочисленными камерными вокальными и инструментальными сочинениями, произведениями кантатно-ораториального и симфонического жанров. Очевидно, что музыка к оратории написана по вдохновению, что не только реально-исторический образ преподобного Сергия Радонежского, но и возвышенно-поэтический, метафорический облик святого игумена и трагического времени, в которое он жил, созданные поэтом Евгением Лукиным, являлись для композитора источником воодушевления. Словом привносится в это музыкально-поэтическое произведение та смысловая ясность, конкретность и содержательность, которые собственно музыке не свойственны. Музыка же придает словам яркость, динамичность. Музыкальным языком оратории, очень чутко взаимодействующим с поэтическим языком, создается не только особенная национальная характерность произведения, но достигается метафизическая проникновенность, формируется уникальная система выражения целостного религиозного мировосприятия «человеком литургическим».
Первая сцена оратории так и названа «Литургия». В роли чтеца, поясняющего современному слушателю исторический смысл каждой из шести сцен и эпилога, выступает замечательный русский актер, народный артист России Николай Буров. Убедительным голосом, с востребованной