Там было спокойнее, только редкие капли иногда касались головы и лица. Они стекали по щекам, будто заменяя слёзы, на которые Алика была скупа. Она чувствовала себя бесконечно одинокой. Всё было так чуждо: и люди, и вампиры, и эта деревня, и этот бесконечный тёмный лес, простирающийся в тёмную даль. Звёзды светили своим вечно холодным хрустальным светом. Это был свет отчуждения. Так хотелось, чтобы рядом кто-то оказался, обнял, шепнул хоть что-то ободряющее! «И к чему я пришла? И куда иду? Что у меня осталось?» Ветер взъерошил густые волосы, хлестнул по бёдрам и ударил по щеке. Ответа как всегда не было, но за спиной послышался чей-то голос.
– Что, девочка, звёздами любуешься? – Пожилая женщина положила свою тёплую руку на плечо Алики.
Девушка слышала, как медленно, но верно билось её сердце, и ей показалось, что это очень доброе сострадательное сердце.
– Я расскажу тебе ещё одну маленькую сказку. – Раиса стояла за спиной своей гостьи, та слышала её спокойное дыхание. Почему-то от этого дыхания Алике становилось легче. Женщина говорила приятным голосом, немножко шепелявя. – Когда-то жила одна юная мечтательница. Каждую ночь она смотрела на звёзды и думала: «Скоро я буду лежать в поле на мягкой душистой траве, пахнущей земляникой и колокольчиками, и со мной будет мой любимый. Мы будем держаться за руки и смотреть на звёзды». Девочка выросла, её фигура оформилась. Сердце было переполнено нежностью и любовью, которая, увы, никому не была нужна. Девочка стала девушкой, пылкой и нервной. Она нуждалась в опоре, которую, увы, ни в ком не находила. Она не могла найти любимого, и тогда она нашла себе любимую.
– Что? – спросила Алика, но старушка только молча покачала головой и вошла в дом.
Ещё около минуты она, Алика, стояла ничего не понимая. Что за насмешка судьбы? И к чему здесь эта глупая, незаконченная сказка? Понять это Алика не могла, как и не могла понять многое, что с ней происходило. За последнее время с ней случилось слишком много всего из ряда вон выходящего. Быстрым шагом, едва ли не бегом, она пошла прочь с холма, не сказав никому ни слова. Да и что она могла сказать? Она не знала, куда она идёт и когда вернётся.
В деревне не было ни фонарей, ни какого-либо другого освещения. Стояла кромешная тьма, и только зоркие глаза вампира могли видеть так же хорошо, как и днём. Пахло сеном и навозом. Обычный запах для деревни. Неспокойные кузнечики стрекотали и прыгали. Холм был пологим. Алика стремительным шагом спустилась вниз. У подножия какой-то мужчина седлал коня. Скакун был неспокойным, и Алике показалось, что конь напуган. Он часто