Розы и Папоротники. Анна Лайк

Но поскольку никто не шел явно ее убивать, – постепенно успокоилась и решила, что самым лучшим будет продолжать работать. Вписаться таким образом в окружающий пейзаж, может, и не заметят. Зверообразный мужик, «бык», как он называется на их языке (это объяснил ей знакомый, Костик, увлеченный блатной романтикой) допросил ее потом в оранжерее: где вчера была с одиннадцати до часу, че видела? Она сказала – сидела тут, вот, розы, эээ… окучивала. «Покажи». Показала. «И вот это еще пересадила», – на самом деле, папоротник был пересажен еще раньше, но «быку» необязательно об этом знать. Он все равно посмотрел на нее подозрительно, но отстал.

      …В пятницу, ближе к вечеру, когда она работает в первом отсеке оранжерее, к крыльцу дома-дворца подъезжает черный «бумер», и с переднего пассажирского сиденья вываливается… Олег! Пьяно пошатнувшись, он наклоняется к задней дверце машины – из-за белой шелковой расстегнувшейся (ой, живот какой красивый, какой пресс!) рубашки выпадает и начинает раскачиваться на толстой золотой цепи золотая же круглая бляха-подвеска… Расхристанный, раскорячившись, как пьяный матрос на палубе корабля, шатаемого бурей, Олег вытягивает из салона машины за руку одну девицу, разряженную наподобие новогодней елки, потом – вторую, одетую также безвкусно и вызывающе, но еще к тому же и карикатурно грудастую… Обе они, тоже пьяные в дупель, повисают на нем, гогоча во всю глотку, визжат, как ненормальные, когда Олег, почти невменяемый, впивается поцелуем сначала в шею одной, а затем – в обширное декольте другой… Облапив обеих за выпуклые зады, он ведет их к двери дома-дворца. Всю группу сильно штормит, и только – это очевидно – благодаря усилиям ее лидера они не падают со ступеней крыльца.

      Лена видит всю бесстыжую троицу через стекло оранжереи, в том месте, где она выходит к парадному крыльцу хозяйского дома. «Мне бы такой бюст, – я бы тоже не работала», – шепчет она с ненавистью, отвернувшись от гнусной сцены и обрывая старые листья папоротника. С досадой тут же понимая, что эти бабы безмозглые тут совершенно ни при чем, и не злилась бы она, если бы они висли на ее хозяине, Константине блин Сергеевиче. Вообще не обратила бы на это внимания.

      А вот на этой крутой мощной шее с массивной золотой цепью на ней она сама бы хотела повиснуть.

      Хотя – как повиснуть? Она даже не могла подойти поближе к нему, зачем бы она это сделала? Что она ему скажет? Она его совсем не знает, а он здесь, в принципе, вообще-то – хозяин, а она – прислуга. Оранжерея здесь, в общем-то, на фиг никому не нужна. Так, блажь. Или – «понты», как Костик говорит.

      Спокойно. Это не смертельно. Да и не навсегда. Но для начала – надо о нем побольше узнать, об Олеге. Но как?

      Горничные. В отличие от Лены, они проводили рядом с хозяевами больше времени. Они ей нравились обе, Женя и Вика, полноватые, добродушные, работящие, блондинка и брюнетка – их хлебом не корми, дай посудачить