О, что же нам осталось делать? Всем тем, кто тут стенает в горе?
Скорбеть о павших? Вспоминать их лица, их голоса?
Их смех разбудит нас средь ночи, их запахи лишат нас сна!
Как нам, живым, снести печальные утраты?
О боги всемогущие, над нами сжальтесь – утихомирьте горе!
О боги милосердные, явите милость – даёте сил нам дальше жить!
Весёлая маска поднимает жертву, всматривается в глаза, резким ударом ксифоса вспарывает живот, ловит кишки и наматывает их, трепещущие, на шею убиваемой. Жуткий крик вырывается у жены владельца поместья. Авлосы поднимают до предела громкость исполняемой мелодии спокойной реки. Жертва с кишками на шее рушится на землю. Её сотрясает агония. Весёлая маска ударом в шею остриём меча прерывает ужасные мучения, склоняется ко рту женщины и словно выпивает последний выдох убитой.
– Как видишь, мы выполняем обещание – смерть скорая… – Белая маска смотрит на рабов и указывает левой рукой на каменную кирку и лопату. Дальнейших указаний не требуется, рабы с готовностью вооружаются инвентарём. Встают за спинами пленных хозяев. Их лица полны мрачной радостью, сбывающихся тайных сокровенных грёз.
– Подождите, дорогие друзья! – Белая маска медленно подплывает к одной из дев с авлосом, бережно отнимает авлос от губ. Осторожно меняет авлос на ксифос, авлосом указывает на горько рыдающего во весь голос хозяина имения. – Прошу… дева, выпусти боль!
Девушка пытается поцеловать белую маску, но, увы, грубая кожа маски не подпускает к губам. Ксифос твёрдо сжимается обеими руками владелицы прекрасного авлоса. Исполнительница мелодии решительно шагает к жертве. Жертву поднимают с колен. Дева срывает остатки окровавленной одежды, наматывает лоскуты на левую руку. Ей, перемотанной, хватает крепко и отрезает достоинство хозяина имения. Подержав в руке, как добытый трофей, засовывает останки плоти в рот пленника и крепко зажимает его челюсти.
– Вы свободны! Богиня соревнований Эрис дарует вам свободу! Сикулы, вы можете покинуть тюрьму! – торжествующе выкрикивает криво улыбающимся сикулам белая маска.
Рабы тут же пускают в ход тяжёлый домашний инструмент – на головы жертв сыплются удары устрашающей силы – до тех пор, пока от голов ничего не остаётся. Дева ксифосом пробивает насквозь грудь хозяина усадьбы. Труп падает камнем на окровавленную землю.
– Что будем делать с золотым венком? – маска веселья спокойно спрашивает белую маску.
– Спрячем в тайник дома, там, где он и хранился. – Белая маска передаёт золотой венок маске веселья и указывает на открытую дверь дома. Тут же оборачивается к бывшим рабам: – Почтенные сикулы, прошу вас, как только мы покинем это печальное место, а вы отправитесь…
Но договорить