– Лучшие опера работали, – уверенно сказал начальник уголовного розыска. – Жил Гусаков на восьмом этаже, лифтом не пользовался, где-то начитался о пользе для здоровья хождения пешком по лестницам. Спускаясь в этом доме по лестнице, на каждом этаже ты проходишь через открытый балкон. Он прошёл седьмой этаж, а на следующем, шестом, у балкона стоял табурет, на котором постоянно курит сосед с этого же этажа. Так вот, он шёл, наступил одной ногой на этот табурет, второй – на балконное ограждение и следующий шаг сделал уже вниз и, естественно, разбился насмерть. Следы на стуле и балконной раме зафиксированы криминалистами. У меня сложилось впечатление, что он просто промахнулся. Шёл, сбился с курса и шагнул в пропасть, хотя в крови ни транквилизаторов, ни чего-то галлюциногенного обнаружено не было.
– У меня такое же чувство по двум его друзьям, – задумчиво сказал Андрей, – ладно, картина вроде ясна, поеду докладывать руководству.
Он попрощался с Карповичем и пошёл на выход.
Но поехал не в министерство, а к месту гибели судьи. Андрей хотел сам тщательно осмотреть седьмой этаж, где произошла их возможная встреча с киллером, который его то ли пугал, то ли как-то воздействовал, а может, вообще гипнотизировал, после чего он и выпрыгнул с балкона. Для себя Кротов уже сложил картину преступлений. Киллер с помощником ждали Гусакова и Овчинникова в подъездах, скорее всего, на их этажах при выходе из квартир. На обоих фактически одновременно чем-то воздействовали, после чего судья падает с балкона, а милиционер врезается в столб. Третьего помощника у них не было, поэтому только через полтора часа они встретили Мурашко уже после совещания в городской прокуратуре и по пути в метро «обработали» тем же методом. А далее прокурор района кончает жизнь самоубийством на глазах у десятков людей. И не подкопаешься, если бы не глаза. Здесь, видимо, у киллеров вышла промашка. Ведь если бы не глаза, эти дела объединить было бы нечем и каждое списали бы как несчастный случай или самоубийство.
– Это будет очень сложное дело, наверное, самое сложное за всю мою практику, – подумал Андрей, начиная осмотр седьмого и восьмого этажей дома погибшего Гусакова.
Он тщательно обыскал всё, каждый сантиметр, но ничего существенного не нашёл, за исключением, пожалуй, зажигалки, валявшейся возле лифта седьмого этажа. Это была самая обыкновенная дешёвая пластиковая зажигалка, которую можно было найти на улице в любом месте, но мог её обронить и убийца. Конечно, Андрей хватать её не стал, а решил оформить всё протоколом. Но изъять и приобщить её к делу можно было только с понятыми, а не просто положив в карман. Кротов позвонил во все квартиры на этаже, но никто не открыл – была пятница, ещё рабочий день. Тут он услышал шорох где-то наверху, поднялся на девятый этаж и увидел целующуюся молодую парочку. Андрей обрадовался, что нашёл понятых, достал удостоверение и громко сказал:
– Уголовный розыск! Чем это мы занимаемся в общественном месте?
Парень