Да и не было никаких идей. Долго ли удастся списывать все на сотрясение мозга, которое неизвестно, было ли вообще? Или на галоперидол? На удар в бок маршруткой?
Игорь подозревал, что все его проблемы начались намного раньше, но где именно свернул с удобного хайвэя в счастливое будущее на грязный проселок, что завел в эту чащу, так и не вспомнил.
Хлопнула дверца, в не успевший остыть салон ворвался холодный воздух и запах сигарет. Игорь понял, что умудрился задремать. Джон сунул за козырек какой-то лист бумаги и прибавил звук в магнитоле. Отбил время на секундомере:
– Сегодня в восемь минут будем ездить, – пояснил он. – Сейчас дядя Вася, мы за ним.
Игорь сонно огляделся, пытаясь вычленить в изрядно поредевшей армаде упомянутого дядю Васю. Белая «Газель» отваливала от остановки.
– Он самый, – проследив направление его взгляда, подтвердил Джон. – Семьсот двадцать девятый.
– Что?
– На номер посмотри.
– А-а-а…
– У нас, кстати сказать, триста восемьдесят. Если потеряешься.
– Постараюсь уж не теряться.
– Чай будешь?
– А разве есть?
Джон хмыкнул и указал на квадратный, обитый кожзамом ящичек, стоявший между водительским и пассажирским сиденьями:
– Бери термос, наливай.
– А тебе?
– Не хочу. Давай, у тебя пять минут.
Игорь послушно цедил очень крепкий сладкий чай, позевывал и мрачно смотрел на маршрутчика. Тот выглядел неприлично бодрым и довольным жизнью. В уголках зеленоватых глаз – улыбчивые морщинки; пальцами постукивает по оплетке руля в такт очередной тюремной частушке. А чего, ему, собственно, горевать? Недодавленный пешеход решил не создавать неприятности, машина не пострадала – крути себе баранку да деньги с пассажиров собирай. Вот работа! Никаких начальников-самодуров, никаких поставщиков, срывающих все сроки… и никакой перспективы. Впрочем, не всем же думать на перспективу. Деревенскому рубахе-парню – самая что ни на есть хорошая работа.
Игорь вернул термос на место, а Джон завел мотор.
На секундомере – восемь минут.
«Истана» мягко тронулась и, отделившись от стаи, подъехала к остановке. Никто ее там не ждал.
– Пристегнись сам, пожалуйста, – попросил Джон.
Мимо трех пустых остановок проехали почему-то медленно, хотя Игорь бы, наоборот, предпочел разогнаться на свободной дороге.
– Дядя Вася мне подрезинивает, – ответил на невысказанный вопрос Джон. – Придется и мне Сохатому маленько подрезинить.
– Подрезинить? – удивился Игорь. – Сохатому?
– Всему-то тебя учить надо, – не зло рассмеялся маршрутчик. – Как объяснить-то… ну вот дядя Вася специально медленнее ехал, чтобы на остановках после того, кто перед ним идет, побольше народу скопилось. Это значит, что мне достанется меньше, если я поеду как обычно. Вот я и подрезиниваю. Понял?
– Понял. А «сохатый» причем?
– Сохатый