– Как ты и говорил, дважды в день.
– Результат есть?
– Твоими молитвами, отец Ксенофонт.
– Так что же ты молчишь? Можно, значит, снова попробовать.
– Да, я, кстати, и пришел тебе об этом сказать. Завтра к вечеру приду, а сейчас спать, – поднимаясь со своего места, сказал Ватутин. – Перелет тяжелый был.
– Спаси тебя Господь, – проговорил старец, крестя спину уходящего президента. – С Божьей помощью, может быть, завтра и разрешим твои тяготы.
Архип
Вернувшись из леса, Архип просидел дома около месяца, выходя на улицу только для того, чтобы пополнить запасы продуктов и алкоголя. После получения конверта от своего друга ему больше не нужно было заботиться о завтрашнем дне. Денег, находившихся на карте, хватило бы на вторую жизнь, если бы он вдруг нашел способ ее прожить.
За время жизни в лесу и добровольного заточения в квартире Архип так отвык от общения с людьми, что перед каждой вылазкой в магазин тщательно маскировался. Темные очки, куртка с капюшоном и защитного цвета бейсболка с тремя белыми буквами FRU были обязательными составляющими его гардероба, когда поздними вечерами он выходил на улицу, не понимая, что таким своим видом он только привлекает внимание окружающих. Несмотря на это, ему за все время своего добровольного заточения все же удалось избежать нежелательных встреч со знакомыми и соседями, во дворе, на улице и лестничной площадке.
Отсиживаясь, Архип периодически напивался и, предаваясь воспоминаниями о недавнем прошлом, несколько раз воспользовался услугами реальной куклы. Сны о беременности Элизабет (так он прозвал свою боевую подругу) больше его не беспокоили, но он помнил о Винченцо и поэтому предпочитал, чтобы резиновая девушка удовлетворяла отшельника орально, избавляя от напряжения, связанного с отсутствием в его жизни женского пола.
Он пересмотрел все свои любимые фильмы, включая «Охотника на оленей» и «Однажды в Америке». Судьбы людей прошедших через войну и предательство близких друзей глубоко трогали большое и доброе сердце Архипа, готового пожертвовать ради близкого человека собственной жизнью, и напомнили ему о недавних событиях.
Размышляя о поступке Платона, он понял, что за все время их дружбы так и не узнал его по-настоящему. Как-то под утро, опустошая вторую бутылку Jameson, Архип ясно осознал, что Платон, игравший вместе с ним в футбол на школьном дворе, и офицер ФРУКТа, вернувшийся на родину после почти трех десятков лет, это совершенно разные люди. Сделав для себя такой вывод, он окончательно успокоился и обида его притупилась. Архип уже ничего не чувствовал по отношению к Платону и теперь с полной уверенностью мог сказать самому себе, что если бы он случайно встретил его на улице, то перешел бы на противоположную сторону.
В его квартире был постоянно включен телевизор, который он смотрел днем и ночью. Видимо, благодаря этому обстоятельству Архип, имеющий в последнее время дефицит