Хрип смертный и радостный стон,
Есть ангелы и круженье чертят,
Влюбленных в свою Бабалон.
И если в три ночи ты даже не спишь,
И если не знаешь, где звон,
Хоть слышал его, значит точно, малыш,
Тебя призвала Бабалон!
IV
Будильник, достигающий небес,
В ладони Будды спит твоя подруга,
Ей хорошо, легко, светло. Упруго
Пружинит кость слоновья. Без словес
В молчании идёт отшельник с лампой,
Он ею освещает сто завес.
На фоне неба вечереет лес
И ель качает головой как лапой.
V
Запомнила ли имя, о, сестра?!
Когда идёшь тропою этой темной,
Оно горит в ночи как свет костра,
Как маячок в ладони обречённой,
Запомнила ли имя, о, сестра?!
Как две звезды в полночной тишине,
Как глаза два зелёных в рыжих кудрях,
Как соловей в тебе поёт, вовне
Должна сказать два слога, это мудро
Как две звезды в холодной тишине.
Спроси ещё раз, повтори, молчи,
Что нужно – это знать всего лишь имя.
Где есть оно, там все с тобой ключи,
И все замки откроются отныне,
Спроси ещё раз, повтори, молчи!
VI
В твоей руке – и тёплой, и надежной,
И ласковой, и бережной я сплю.
В руке, что укрывает от тревожных
Сомнений, в той руке, где я люблю
Летать над изумрудными лугами,
Парить во сне над вышивкою сосен,
Над горными вершинами, снегами
Покрытыми, рука меня уносит
В далекий край, где каменный дворец
Стоит у моря бурного. Стихия
Бушует, дверь трещит, нас ждёт конец,
И бьются волны грозные, лихие.
В ладонях разгорается огонь,
Приблизь свечу, зажги скорее пламень,
Два фитиля горящие. Нагой
К нам выйдет Афродита. Пена камень
Разрушит. И блестящие алмазы
Украсят деву пенного экстаза!
VII
В субботний день и в час субботний
Из воска, дерева и стали
Они лепили и кромсали
Все то, что явлено сегодня!
Стуча копытами, горящий
Буэр в холодной колеснице
Владыку Севера затащит
Туда, где сможет нам присниться.
Владенья Снежной королевы,
Забудь про сад любви, Тангейзер,
Есть только сон в объятьях девы,
Есть только стон, паденье в бездну.
Паденье или снисхожденье —
Всего лишь зеркала причуды,
Всего лишь утреннее бденье,
Забытый звон пустой посуды.
VIII
Саломеей, ночной саламандрой,
Догорает роскошное лето,
Наступающей грусти приметы –
Вдоль дороги цветы олеандра.
Пёстрой коброй струится дорога,
Что ведёт непосредственно к храму
Одинокого чёрного бога –
Все на свете – лишь чёрная яма.
Саламандра